Много лет прошло с тех пор, как Фродо Бэггинс отплыл в Валинор. Четвертая эпоха Средиземья расцветала под мудрым правлением короля Элессара Тельконтара, известного многим как Арагорн. Но даже в самые мирные времена тьма никогда не исчезает полностью - она лишь ждет своего часа.
В архивах Минас Тирита, среди тысяч древних свитков и пожелтевших страниц, хранилась одна книга, запечатанная серебряной нитью и покрытая рунами, которые мало кто мог прочесть. Когда старый архивариус Баранор умер, его преемник, молодой ученый по имени Фарамир (названный в честь знаменитого наместника Гондора), обнаружил эту книгу спрятанной за фальшивой стеной.
На обложке из потрескавшейся кожи были выгравированы слова на древнем адунаическом языке: "Последняя летопись Темных Лет". Внутри Фарамир нашел историю, записанную рукой самого Фродо Бэггинса перед его отплытием на Запад — историю, которую он не осмелился включить в Красную Книгу.
"Кольцо уничтожено, но осколки власти остались рассеянными по миру, как семена тьмы, ждущие подходящего момента, чтобы прорасти. Три Кольца эльфов потеряли свою силу, но их наследие живет. Семь Колец гномов исчезли, но не все они были поглощены драконами. И судьба Девяти, отданных людям, после падения их господина остается неизвестной. Я пишу это как предупреждение тем, кто придет после нас. Бдите! Ибо то, что было создано единожды, может возродиться вновь..."
Фарамир немедленно отправился к королю.
Король Элессар сидел в своих личных покоях в седьмом круге Минас Тирита, изучая карты восточных земель. Хотя волосы его поседели, а лицо покрылось морщинами от забот многолетнего правления, взгляд оставался острым, а разум — ясным. Его супруга, королева Арвен Ундомиэль, все еще прекрасная как день их первой встречи, вошла в комнату.
"Ты выглядишь обеспокоенным, муж мой," - сказала она, кладя руку ему на плечо.
"Посланники из Дейла и Эребора принесли странные вести," - ответил Арагорн. "Люди и гномы говорят о неспокойных снах, о шепоте во тьме. А сегодня утром прибыло письмо от Леголаса из Итилиэна. Эльфы чувствуют... перемену."
"Какую перемену?" - спросила Арвен, чьи глаза, видевшие тысячелетия истории Средиземья, наполнились тревогой.
"Им трудно описать это словами. Словно эхо давно забытой песни, которое невозможно вспомнить полностью. Но все сходятся в одном — что-то пробуждается на Востоке, за Рун и Дорвинионом, в землях, куда не ступала нога западных народов со времен Последнего Союза."
Королевская беседа была прервана стуком в дверь. Стражник объявил о прибытии молодого архивариуса с делом чрезвычайной важности. Арагорн кивнул, и Фарамир вошел, сжимая в руках древнюю книгу.
"Мой король, моя королева," - он склонился в почтительном поклоне. "Прошу прощения за вторжение, но я обнаружил нечто, что должно быть немедленно доведено до вашего сведения."
Фарамир положил книгу на стол и рассказал об обстоятельствах ее обнаружения. Когда Арагорн открыл потрескавшийся переплет и начал читать слова, написанные знакомым почерком, его лицо помрачнело.
"Значит, это не просто тревожные сны," - прошептал он. "Фродо предвидел это."
"Что нам делать?" - спросила Арвен.
Арагорн закрыл книгу и поднялся.
"Мы должны созвать совет, подобный тому, что был в Ривенделле много лет назад. Но на этот раз в Минас Тирите. Отправьте гонцов к Эомеру в Рохан, к Леголасу и Гимли, к хоббитам в Шир, и к оставшимся эльфийским поселениям. И пошлите весточку Фаромиру в Итилиэн." Он на мгновение задумался. "А также к Тому Бомбадилу. Если опасения Фродо верны, нам понадобится мудрость всех свободных народов Средиземья."
Фарамир поклонился и поспешил исполнить приказ. Когда дверь за ним закрылась, Арагорн посмотрел на свою жену.
"Я думал, что наши дети будут жить в мире, не знающем тени Саурона."
"Так и есть," - мягко ответила Арвен. "Саурон пал. Но как говорил мой отец, зло в этом мире принимает многие формы."
Арагорн подошел к окну, глядя на восток, где за горами Мордора лежали неизвестные земли, о которых в Гондоре ходили лишь смутные легенды.
"Я боюсь, что наша победа над Сауроном не была концом, а лишь началом чего-то большего. И на этот раз не будет Гэндальфа, чтобы направлять нас."
Весна в Шире всегда была временем радости. Зеленые холмы покрывались цветами, поля готовились к посеву, а хоббиты наслаждались первыми пикниками под открытым небом после долгой зимы. В Хоббитоне жизнь текла с той же размеренностью, что и столетия назад.
На вершине холма стоял Бэг Энд, когда-то дом Бильбо и Фродо Бэггинсов, а теперь — семейное жилище Сэмвайза Гэмджи, его жены Розы и их многочисленных детей. Сэм, которому недавно исполнилось шестьдесят пять, все еще сохранял крепкое здоровье и ясный ум, хотя его волосы уже серебрились сединой.
Каждое утро, с первыми лучами солнца, Сэм поднимался на холм к большому дубу, выросшему из семени, которое подарила ему Галадриэль. Этот дуб, необычайно высокий для Шира, был живым напоминанием о его путешествии и о тех, кто ушел на Запад.
Но сегодня что-то изменилось. Дуб, обычно шелестящий золотистыми листьями даже в легкий ветерок, стоял неподвижно, хотя утренний бриз был довольно сильным. Сэм положил руку на ствол и вздрогнул — дерево казалось... настороженным.
"Что с тобой, друг мой?" - прошептал Сэм, и в тот же момент почувствовал странное ощущение, словно кто-то окликнул его по имени издалека. Он обернулся, но вокруг никого не было.
Вернувшись в Бэг Энд, Сэм нашел свою жену на кухне, готовящей завтрак для младших детей.
"У тебя встревоженный вид, Сэм," - заметила она, наливая ему чашку чая.
"Странное утро, Рози," - ответил он, принимая чашку. "Сначала дуб, а потом... не знаю, как объяснить. Будто кто-то позвал меня."
Роза хотела что-то сказать, когда в дверь постучали. На пороге стоял молодой хоббит из Восточного Удела, запыхавшийся от быстрой езды.
"Мастер Гэмджи! Простите за беспокойство, но пришло письмо из Минас Тирита, с королевской печатью! Сказали, что это срочно."
Сэм вскрыл печать и пробежал глазами по строкам, написанным знакомым почерком Арагорна.
"Дорогой Сэм,
Надеюсь, это письмо найдет тебя и твою семью в добром здравии. Я бы хотел, чтобы повод для нашей переписки был более радостным, но я должен просить тебя снова покинуть Шир и отправиться в Минас Тирит так скоро, как это возможно.
Возникли обстоятельства, которые требуют мудрости всех, кто был свидетелем Войны за Кольцо. Я созываю совет, и твое присутствие необходимо. Фродо оставил нам предупреждение, смысл которого становится ясен только сейчас.
Я понимаю, какую жертву прошу от тебя и твоей семьи, но поверь, что не стал бы этого делать, если бы не крайняя необходимость.
Твой друг, Арагорн"
Роза заметила, как изменилось лицо мужа, и отослала детей из кухни.
"Что случилось, Сэм?"
"Похоже, наше спокойствие подходит к концу, Рози," - тихо сказал Сэм, передавая ей письмо. "Король зовет меня в Минас Тирит. И судя по его словам, дело очень серьезное."
Роза прочла письмо и крепко обняла мужа.
"Когда ты отправишься?"
"Как можно скорее. Но в этот раз я не пойду один через всё Средиземье. Возьму с собой Фродо-младшего. Ему уже двадцать пять, и хотя это молодо для путешествий, но я был немногим старше, когда впервые покинул Шир."
"Ты думаешь, это связано с... с Ним?" - спросила Роза, не решаясь произнести имя Саурона даже спустя десятилетия после его падения.
"Нет," - твердо ответил Сэм. "Он уничтожен. Но мистер Фродо часто говорил, что в мире есть и другие опасности."
В тот вечер, когда дети легли спать, Сэм открыл свой старый сундук в кабинете. На дне, завернутый в эльфийскую ткань, лежал меч, который он носил во время своего путешествия. Сэм осторожно вынул его, удивляясь, как легко клинок лег в руку, словно прошедшие годы ничего не значили.
"Я думал, что больше никогда не возьму тебя в руки," - прошептал он. "Но похоже, наше время еще не закончилось."
Итилиэн, некогда пограничная земля между Гондором и Мордором, расцвел под защитой Фарамира, Князя Итилиэна, и его супруги Эовин, Белой Девы Рохана. Их резиденция, Эминунуил, была построена в смешанном стиле гондорской и рохиррской архитектуры — величественные каменные башни соседствовали с просторными деревянными залами.
Сейчас в большом зале совета собрались представители Итилиэна и гости из эльфийской колонии, основанной Леголасом. Во главе стола сидел Фарамир, чьи темные волосы были теперь прошиты серебром, но осанка оставалась такой же благородной, как в молодости. Рядом с ним — Эовин, ее золотые волосы все еще сияли, хотя годы наложили свой отпечаток на ее некогда юное лицо.
"Вести из Минас Тирита тревожные," - говорил Фарамир, положив перед собой письмо с королевской печатью. "Король созывает совет, подобный тому, что решил судьбу Кольца. И причина кажется столь же серьезной."
"Но что может быть сравнимо с угрозой Саурона?" - спросил Берегонд, капитан стражи Итилиэна. "Враг повержен, Кольцо уничтожено, Мордор пуст."
"Не совсем пуст," - возразил Леголас, присутствовавший на совете вместе с несколькими эльфами из своей колонии. "Наши разведчики сообщают о странной активности в восточной части Мордора, за Ашгоротом. Не орки — они рассеяны и малочисленны. Нечто иное."
"Что именно?" - спросила Эовин.
"Мы не уверены," - признался Леголас. "Эльфы чувствуют... присутствие. Нечто старое, но не древнее. Словно эхо из прошлого, но не из Первой или Второй эпохи."
"Может быть, это связано со снами?" - задумчиво произнес Фарамир. "В последние месяцы многие в Итилиэне, включая меня самого, видят странные сны. О высоких башнях на востоке, о голосе, зовущем за горизонт, о кольцах, плавающих в воздухе."
При упоминании колец Леголас заметно напрягся.
"Похожие сны посещают и моих сородичей. И это беспокоит нас больше всего. Кольцо Врага уничтожено, Три Кольца эльфов потеряли свою силу и ушли за море. Семь и Девять были утеряны или разрушены..."
"Но что, если не все?" - тихо спросила Эовин. "Что, если некоторые из колец переживи падение Саурона?"
Воцарилось напряженное молчание, которое прервал звук рога у ворот крепости.
"Гонец из Рохана!" - объявил стражник, входя в зал.
Вскоре в зал совета вошел высокий светловолосый всадник в зеленом плаще, украшенном символом белого коня.
"Эльфхельм!" - воскликнула Эовин, узнав одного из маршалов Рохана.
"Леди Эовин, лорд Фарамир," - он поклонился. "Я принес послание от короля Эомера. Он получил призыв от короля Элессара и уже выехал в Минас Тирит. Он просил меня заехать в Итилиэн и сопроводить вас, если вы готовы отправиться немедленно."
"Какие новости из Рохана?" - спросил Фарамир.
"Тревожные, мой лорд. На восточных границах наши пастухи и охотники видят странные огни ночью. Некоторые из наших лошадей отказываются идти в определенных направлениях, словно чувствуют угрозу, которую мы не можем распознать. И король... король видит сны о кольцах и далеких голосах."
Фарамир и Леголас обменялись взглядами.
"Приготовьтесь к отъезду," - решительно сказал Князь Итилиэна. "Мы выезжаем на рассвете в Минас Тирит. Леголас, ты присоединишься к нам?"
"Да, и я уже послал весть Гимли. Надеюсь, он прибудет в Минас Тирит к нашему приезду."
В ту ночь, стоя на балконе своих покоев, Фарамир смотрел на восток, где за горами Мордора начинались земли, о которых в Гондоре знали лишь по смутным легендам. Эовин подошла и встала рядом с ним.
"Ты боишься, что война вернется?" - спросила она.
"Я боюсь, что она никогда по-настоящему не заканчивалась," - ответил Фарамир. "Мы победили Саурона, но, возможно, это была лишь одна битва в гораздо более долгой войне."
"Тогда мы будем сражаться снова," - просто сказала Эовин, беря его за руку. "Как делали это раньше. Как будем делать всегда, пока в нас есть силы."
Фарамир сжал ее руку, находя утешение в силе женщины, победившей короля-призрака. Вместе они смотрели на восток, где над далекими горами собирались темные тучи.
Одинокая гора, Эребор, величественно возвышалась над окружающими землями, ее вершина, покрытая снегом даже летом, сверкала в лучах восходящего солнца. После победы над Смаугом и Битвы Пяти Воинств королевство гномов процветало под мудрым правлением Даина Железностопа, а после его гибели в Войне Кольца — под руководством его сына, короля Торина III Каменношлема.
В глубине горы, в тронном зале, украшенном золотом и драгоценными камнями, сидел король гномов, слушая доклад разведчиков, недавно вернувшихся с востока.
"Говорите прямо, Нори," - сказал Торин III, поглаживая раздвоенную бороду, заплетенную золотыми нитями. "Что вы видели за Железными холмами?"
Нори, уже немолодой гном с проседью в некогда рыжей бороде, один из немногих оставшихся в живых участников похода Торина Дубощита, поклонился.
"Ваше величество, мы обнаружили следы странных созданий в восточных землях. Не орки и не люди — нечто иное. Они оставляют мало следов, движутся в основном ночью. Местные племена людей боятся выходить после заката. Они говорят о призраках, которые шепчут на неизвестных языках."
"Призраки?" - Торин нахмурился. "Гномы не верят в призраков, Нори."
"И я не верил, пока не увидел своими глазами," - мрачно ответил разведчик. "В одну из ночей мы разбили лагерь у подножия холма. Я стоял на страже, когда увидел... фигуру. Она светилась слабым белым светом, но когда я попытался приблизиться, исчезла, словно туман на ветру. А потом я услышал голос в своей голове, говорящий на языке, которого я не знаю, но каким-то образом понимал его смысл."
"И что он говорил?"
"'Семь для Повелителей Гномов в их каменных чертогах'," - процитировал Нори, и по залу пробежал шепот тревоги.
Строка из стихотворения о Кольцах Власти была хорошо известна гномам.
"Есть еще кое-что, Ваше Величество," - продолжил Нори после паузы. "В последнюю ночь перед возвращением я видел сон о кольце. Не о том, что было у Врага, а о другом — с большим рубином. Оно звало меня."
"Кольцо Дурина," - тихо произнес король. "Последнее из Семи, не поглощенное драконами или не отобранное Сауроном."
"Но оно было утеряно тысячи лет назад!" - воскликнул один из советников.
"Возможно, не утеряно, а скрыто," - задумчиво ответил Торин. "И теперь, когда Саурон пал, оно... просыпается."
В этот момент в зал вошел гонец, неся свиток с печатью Гондора.
"Послание от короля Элессара, Ваше Величество."
Торин прочитал письмо, его лицо становилось все более серьезным с каждой строкой.
"Король Гондора созывает совет в Минас Тирите. Он пишет о странных снах и предчувствиях, о предупреждении, оставленном Хранителем Кольца, о возможной новой угрозе с востока." Король поднял взгляд на собравшихся. "Похоже, не только гномы чувствуют перемены в мире."
"Вы отправитесь на этот совет, Ваше Величество?" - спросил старый советник.
"Нет. Я должен остаться здесь, под Горой. Но я отправлю достойного представителя." Торин обвел взглядом зал и остановился на крепком гноме с густой черной бородой, в которой уже появились первые серебряные нити. "Гимли, сын Глоина. Ты уже представлял наш народ в подобном совете. Сделаешь это снова?"
Гимли, герой Войны Кольца и единственный гном, когда-либо удостоенный титула Друга Эльфов, поклонился.
"С честью, мой король."
"Отлично. Возьми с собой Нори, его свидетельство может быть важным. И..." - Торин помедлил, - "посетите сначала Одиночные, найдите Радагаста Карего. Если кто-то и может дать совет по поводу призраков и странных созданий, то это он."
"А если его там нет?" - спросил Гимли.
"Тогда направляйтесь прямо в Минас Тирит. Времени может быть мало."
Когда совет закончился, Гимли отправился в свои покои готовиться к путешествию. На стене его комнаты висел боевой топор, его верный спутник во многих битвах, и рядом — три золотых волоса, заключенных в хрустальный медальон, дар Владычицы Галадриэль.
"Похоже, старые времена возвращаются, друг мой," - сказал Гимли своему топору, снимая его со стены. "И я надеюсь, что Леголас тоже получил призыв. Я слишком долго не видел этого остроухого проныру."
В глубине Одинокой Горы, в тайной сокровищнице, доступной только королю, Торин III стоял перед маленьким сундуком из мифрила. Внутри, на подушке из черного бархата, лежал маленький осколок металла, единственный фрагмент, оставшийся от кольца Траина, отца Торина Дубощита, которое было отобрано у него в застенках Дол Гулдура.
Торин смотрел на этот осколок, символ давней потери своего народа, и ему казалось, что металл слабо пульсирует, словно в нем просыпается давно дремавшая сила.
"Что ты пытаешься сказать нам?" - прошептал король гномов. "И должны ли мы слушать?"
В глубине Фангорнского леса, где древние деревья хранили память о днях, предшествовавших приходу людей в Средиземье, стоял огромный энт, известный как Фангорн или Древобород. Его кора была покрыта мхом, а в глазах, зеленых и коричневых как сам лес, отражалась мудрость тысячелетий.
Рядом с ним стоял человек в потрепанной коричневой мантии и с посохом, увенчанным необработанным голубым кристаллом — Радагаст Бурый, один из пяти Истари, посланных в Средиземье для борьбы с тьмой. После падения Саурона он все больше времени проводил в лесах, общаясь с животными и древними существами, подобными энтам.
"Что-то пробуждается, Фангорн," - говорил волшебник, глядя на темнеющее небо. "Я чувствую это в воздухе, в земле под ногами, в шепоте ветра."
"Хммм-хом," - медленно ответил энт. "Деревья беспокойны, корни тревожны. Они чувствуют движение в глубинах, там, где свет не касается земли. Барум-рум-рум... Это не похоже на времена Сарумана, нет... Старше, темнее."
"Я боюсь, что это связано с Кольцами," - тихо сказал Радагаст. "Не с Единым — оно уничтожено. Но с другими. Девять, Семь, Три... не все они были уничтожены или потеряли свою силу. Некоторые просто... ждали."
"Ждали чего, маленький волшебник?"
"Нового мастера. Саурон не создал Кольца Власти в одиночку, Фангорн. С ним был Келебримбор и кузнецы Эрегиона. И, возможно, кто-то еще — тот, чье имя история не сохранила."
Древобород издал низкий гудящий звук, напоминающий шум ветра в кронах деревьев.
"Это опасные мысли, барумм. Опасные и темные. Что намерен делать маленький волшебник?"
Радагаст задумчиво погладил бороду.
"Гэндальф ушел за море. Саруман пал. Алый маг исчез в восточных землях еще во Вторую эпоху. Из Истари остался только я, и я не самый мудрый из нас. Но я должен действовать. Король Гондора созывает совет. Я отправлюсь туда и поделюсь тем, что знаю."
"Хам-хум, хорошо, маленький волшебник. А я буду говорить с деревьями, слушать корни. Энты медлительны, но когда мы действуем, горы дрожат."
Радагаст улыбнулся, представив, как энты выходят из леса, подобно живым холмам.
"Надеюсь, до этого не дойдет, друг мой. Но если дойдет, я рад знать, что у нас есть такие союзники."
Далеко на юге, в Дол Амроте, прекрасном приморском городе, князь Эльфир, сын Имраиля, стоял на балконе своего дворца, глядя на спокойные воды залива Белфалас. Море было его страстью, унаследованной от предков, в чьих жилах текла эльфийская кровь.
Но сегодня он чувствовал беспокойство, глядя на восточный горизонт. Эльфир был одарен Зрением, как многие в его роду, и сейчас видение наполняло его разум: высокие башни из черного металла, поднимающиеся посреди бесплодной земли; темное небо, пронизанное красными молниями; и кольца, девять колец, плавающие в воздухе, светящиеся внутренним огнем.
"Мой князь," - голос его советника вернул Эльфира к реальности. "Гонец из Минас Тирита."
Эльфир прочитал послание короля и кивнул.
"Подготовьте корабль. Мы отправляемся в столицу немедленно."
В Минас Тирите, в палатах врачевания, старая женщина по имени Иорет, некогда ухаживавшая за раненой Эовин, теперь сама лежала на больничной койке. Годы были не слишком милосердны к ней, и врачи не давали большой надежды на выздоровление.
Но сегодня, к удивлению целителей, она неожиданно села в постели, глаза ее были широко открыты, но казалось, что она смотрит сквозь стены, куда-то вдаль.
"Они возвращаются," - произнесла она неожиданно сильным голосом. "Кольценосцы возвращаются. Не те, что были, но подобные им. И новый хозяин призывает их. Он создает новое кольцо в башне за горами, за пустынями, в землях, где не ступала нога западных народов. Он собирает осколки старой силы, чтобы выковать новую. И когда она пробудится полностью, даже мертвые содрогнутся."
Целители в ужасе смотрели на старую женщину, чьи слова казались безумием. Но один из них, молодой ученик, тайком записал ее речь и, повинуясь странному импульсу, отнес свиток старшему архивариусу Минас Тирита. А тот, в свою очередь, немедленно направился к королю.
В древних Серых Гаванях, откуда эльфы веками отплывали в Валинор, жизнь текла медленно и спокойно. Большая часть Перворожденных покинула Средиземье после Войны Кольца, но некоторые, связанные узами дружбы или незавершенными делами, остались.
Среди них был Кирдан Корабел, один из древнейших эльфов Средиземья, чья седая борода — редкость среди эльфов — свидетельствовала о его невообразимом возрасте. Он стоял на пирсе, глядя на запад, туда, где за горизонтом лежал Валинор, недоступный для смертных.
"Твое сердце неспокойно, старый друг," - раздался мелодичный голос за его спиной.
Кирдан обернулся и увидел Галадриэль, Владычицу Лориэна, вернувшуюся из Валинора — невиданное событие в истории Средиземья. Ее красота была по-прежнему ослепительной, но в глазах читалась усталость, которой не было раньше.
"Ты вернулась," - просто сказал Кирдан. "Валары позволили?"
"Не совсем," - ответила она с легкой улыбкой. "Скажем так, я отлучилась ненадолго. Морские течения между мирами изменились после падения Саурона. То, что было невозможно, стало... возможным, хотя и ненадолго."
"Тебя привело видение?"
"Да. Кольца пробуждаются, Кирдан. Не все были уничтожены. Некоторые просто ждали."
Кирдан нахмурился, его древнее лицо стало похожим на потрескавшийся пергамент.
"Нерассказанная история Второй эпохи возвращается, чтобы преследовать нас в Четвертой," - тихо сказал он. "Я боялся этого с того дня, как Исилдур забрал Кольцо."
"Не только Исилдур совершил ошибку," - мягко возразила Галадриэль. "Мы все виноваты. Эльфы, люди, гномы — все народы Средиземья. Мы были слишком самонадеянны, думая, что можем использовать силу Колец безнаказанно."
"И что теперь? Саурона нет, но кольца остались. Кто станет их новым хозяином?"
"Тот, кто уже ищет их. Манвэндиль."
При этом имени Кирдан вздрогнул.
"Это невозможно. Он исчез после падения Нуменора."
"Но не погиб. Он скрывался на Востоке, выжидая. И теперь, когда Саурон пал, он видит свой шанс."
Кирдан смотрел на горизонт, где солнце медленно опускалось в море, окрашивая небо в огненные оттенки.
"Значит, нам снова придется сражаться."
"Боюсь, что да. Но на этот раз большая часть бремени ляжет на плечи людей. Эпоха эльфов подходит к концу, даже если я нарушила свое изгнание, чтобы вернуться."
"Тогда мы должны помочь им всем, чем можем. У меня есть корабль, готовый отплыть в Минас Тирит. Король Элессар уже созывает совет."
Галадриэль кивнула.
"Судьба снова сводит народы Средиземья вместе перед лицом тьмы. Но на этот раз без Гэндальфа, без Единого Кольца как главной цели. Путь не будет ясным."
"Когда он был?" - с легкой улыбкой спросил Кирдан. "Но у нас есть то, чего не было раньше — опыт победы над, казалось бы, непобедимым врагом. И надежда, рожденная этой победой."
"Да, надежда," - эхом отозвалась Галадриэль. "Надежда и память о тех, кто пожертвовал всем ради Средиземья."
Они стояли на пирсе до заката, два древнейших эльфа, оставшихся в Средиземье, разговаривая о временах столь далеких, что даже легенды о них были забыты смертными народами.
На рассвете следующего дня корабль с белыми парусами отплыл из Серых Гаваней к устью Андуина и дальше, вверх по великой реке, к белым стенам Минас Тирита, где вскоре должен был начаться совет, который определит судьбу Четвертой эпохи Средиземья.
Белая башня Эктелиона сияла в лучах утреннего солнца, когда первые гости начали прибывать в Минас Тирит. Город, восстановленный и расширенный после Войны Кольца, теперь был не только крепостью, но и центром искусств, торговли и знаний. Каменные стены были увиты цветущими растениями, привезенными эльфами из Лориэна, а на месте, где когда-то стояло мертвое Белое Древо, теперь рос его наследник, высокий и крепкий, символ возрожденного королевства.
В большом зале цитадели, где некогда восседали наместники Гондора, а теперь — король Элессар, слуги готовили круглый стол, подобный тому, что стоял в Ривенделле во время исторического совета. Арагорн настоял на круглой форме, чтобы подчеркнуть равенство всех участников.
"Первым прибыл князь Дол Амрота," - доложил стражник, входя в личные покои короля, где Арагорн разговаривал с Фарамиром, прибывшим накануне.
"Проводите его сюда," - ответил король.
Эльфир, князь Дол Амрота, вошел в комнату, сняв плащ цвета морской волны, расшитый серебряными звездами. Он был высок и благороден лицом, с голубыми глазами, в которых отражалась мудрость его частично эльфийского происхождения.
"Мой король," - он поклонился Арагорну. "Князь Итилиэна," - кивнул он Фарамиру. "Я прибыл, как только получил ваше послание."
"Благодарю тебя, Эльфир," - Арагорн жестом пригласил его сесть. "Твое присутствие важно для нас, особенно учитывая твой дар предвидения."
"Мои видения стали более частыми и тревожными в последние месяцы," - признался князь Дол Амрота. "Я вижу башни из черного металла, восходящие на востоке, за границами известных нам земель. И кольца... кольца, парящие в воздухе, словно ожидающие новых хозяев."
"Похожие видения посещают многих," - сказал Фарамир. "Меня, короля Эомера, даже некоторых горожан Минас Тирита."
"И что это значит?" - спросил Эльфир.
Арагорн подошел к окну, глядя на восток.
"Мы надеемся выяснить это на совете. Большинство участников прибудут к закату. Завтра на рассвете мы начнем."
Князь Дол Амрота кивнул, принимая решение короля. Но прежде, чем он успел что-то сказать, в дверь снова постучали.
"Мой король," - стражник выглядел взволнованным. "У ворот города — необычные гости. Хоббиты, мой господин. И с ними... она вернулась."
"Кто вернулся?" - нахмурился Арагорн.
"Леди Галадриэль, господин. Она прибыла с хоббитами и Кирданом Корабелом из Серых Гаваней."
На лице короля отразилось изумление, быстро сменившееся радостью.
"Проводите их немедленно!"
Вскоре в покои короля вошли пятеро: двое хоббитов — седовласый Сэмвайз Гэмджи и молодой Фродо-лад, его сын; двое эльфов — величественная Галадриэль и древний Кирдан; и лесной волшебник Радагаст Бурый, которого не ожидали увидеть на совете.
"Ваше Величество," - Сэм неловко поклонился. Несмотря на прошедшие годы и собственный статус мэра Шира, он все еще чувствовал себя простым садовником в присутствии короля.
"Мой дорогой Сэм," - Арагорн шагнул вперед и обнял хоббита. "Как же я рад видеть тебя." Он повернулся к молодому хоббиту. "А это, должно быть, Фродо-лад?"
"Да, сэр," - смущенно ответил юный хоббит, с широко распахнутыми от восхищения глазами.
"Владычица Галадриэль," - Арагорн почтительно склонил голову перед эльфийской королевой. "Ваше возвращение — великая неожиданность и честь для нас."
"Необычные времена требуют необычных мер, король Элессар," - мелодично ответила она. "Даже границы между Средиземьем и Валинором стали проницаемы, словно мир готовится к великим переменам."
"Или к великим опасностям," - добавил Кирдан. "Кольца пробуждаются, Элессар. И не только те, о которых мы знаем."
"Мы поговорим обо всем на совете," - сказал Арагорн. "Радагаст Бурый, я рад, что ты тоже присоединился к нам. Мудрость Истари будет неоценима."
Волшебник кивнул, его глаза были полны тревоги.
"Я пришел не один, король Элессар. Том Бомбадил ждет у ворот цитадели. Он не любит каменные стены, но согласился прийти на совет."
"Том Бомбадил!" - воскликнул Арагорн. "Я не думал, что он покинет свои земли."
"Он чувствует изменения в мире сильнее, чем кто-либо из нас," - ответил Радагаст. "И его знания могут быть ключом к пониманию того, что происходит."
К закату в Минас Тирит прибыли почти все, кого ждали: Эомер, король Рохана, с небольшим эскортом всадников; Леголас и Гимли, неразлучные друзья, прибывшие вместе с Нори и его рассказом о странных событиях на востоке; Эовин, Белая Дева Рохана, сопровождавшая своего мужа Фарамира; старый хоббит Перегрин Тук, рыцарь Гондора, и его друг Мериадок Брендибак, рыцарь Рохана, прибывшие в сопровождении своих сыновей; и многие другие представители свободных народов Средиземья.
В тот вечер Арагорн устроил пир в честь гостей, но несмотря на обилие еды и вина, атмосфера была напряженной. Слишком много тревожных знаков, слишком много странных совпадений. Что-то приближалось, и каждый из присутствующих чувствовал это по-своему.
После пира король пригласил ближайших соратников — тех, кто был с ним в Братстве Кольца, и нескольких новых союзников — в свою личную библиотеку. Там, среди древних книг и карт, они говорили до глубокой ночи, делясь своими страхами и догадками.
В полночь в дверь библиотеки постучали. Вошел стражник, неся запечатанный свиток.
"Мой король, это только что доставил орел. Он говорил... орел говорил человеческим голосом! Он сказал, что это послание от Радагаста Серого."
"Радагаста Серого?" - переспросил настоящий Радагаст, сидевший среди гостей Арагорна. "Но это невозможно. Нет Истари с таким именем."
Арагорн сломал печать и развернул свиток. Письмо было написано на языке, которого король не узнал, странными рунами, светящимися слабым серебристым светом.
"Я не могу это прочесть," - признался он.
"Позвольте мне," - Галадриэль протянула руку за свитком. Прочитав несколько строк, она побледнела, что было почти невозможно для эльфа.
"Что там написано?" - тихо спросил Арагорн.
"Это предупреждение," - ответила она. "И вызов одновременно. Оно написано на древней форме адунаика, языка Нуменора. И подписано... Манвэндилем."
"Кто это?" - спросил Гимли.
"Один из самых могущественных магов Второй эпохи," - ответил Кирдан. "Нуменорец, изучавший искусство создания колец у Келебримбора и... у Саурона, когда тот носил облик Аннатара, Владыки Даров."
"Он помогал создавать Кольца Власти?" - ахнул Леголас.
"Не все. Но он знал секреты их создания. И после падения Нуменора исчез. Многие считали его погибшим."
"Но он выжил," - мрачно сказал Арагорн. "И теперь возвращается. Что говорится в письме?"
Галадриэль медленно перевела:
"'К королю, сидящему на троне, который ему не принадлежит; к остаткам народа, чьи дни сочтены; к тем, кто думает, что победил тьму, но лишь на время отсрочил ее торжество. Знайте: я вернулся из земель, где солнце встает над неизвестными вам морями. Я собрал осколки силы, которую вы пытались уничтожить. Кольца пробуждаются, старые и новые. Вам не остановить то, что грядет. Но я милосерден: склонитесь перед неизбежным, признайте меня владыкой всех земель от моря до моря, и вы сохраните свои жизни и земли под моей рукой. У вас есть время до следующего полнолуния. Мои посланники придут за ответом. Манвэндиль, Истинный Король Запада и Востока'."
Тишина, последовавшая за ее словами, казалась осязаемой. Наконец Арагорн нарушил молчание:
"Похоже, наши опасения подтвердились. Новая война неизбежна."
"Не обязательно," - неожиданно сказал Том Бомбадил, до этого молчавший. "Времена изменились. Мир изменился. И пути, которые раньше были закрыты, теперь могут быть открыты."
"О чем ты говоришь, Том?" - спросил Радагаст.
"О древней дороге на Восток, Истари. О пути, который был забыт даже эльфами. О шансе не повторить ошибки прошлого."
Все взгляды обратились к странному существу, которое было старше всех в комнате, возможно, старше самого Средиземья.
"Расскажи нам больше," - попросил Арагорн. "Но не сейчас. Завтра, на совете, когда все смогут услышать твои слова."
Том Бомбадил улыбнулся своей загадочной улыбкой и кивнул:
"Завтра, король людей. А сейчас старому Тому нужен свежий воздух и песня звезд."
С этими словами он удалился, оставив остальных в задумчивости и тревоге перед грядущим советом.
Рассвет окрасил белые стены Минас Тирита в розовые тона, когда участники совета начали собираться в круглом зале Северной башни. Арагорн выбрал это место не случайно — старинная башня была построена еще при Исилдуре и пережила все войны, осады и времена упадка, символизируя стойкость Гондора перед лицом тьмы.
В центре зала стоял круглый стол из темного дерева, достаточно большой, чтобы вместить всех участников. На стенах висели знамена всех королевств и народов Средиземья: белое дерево Гондора, зеленый конь Рохана, молот и наковальня гномов Эребора, серебряный лебедь Дол Амрота, золотой лист Лориэна и многие другие.
Арагорн занял свое место, отмеченное символом Воссоединенного Королевства. Справа от него сидела королева Арвен, слева — Фарамир, наместник Гондора. Рядом с Фарамиром — Эомер, король Рохана, и его сестра Эовин. Далее по кругу расположились Эльфир, князь Дол Амрота; Леголас, представляющий лесных эльфов; Гимли и Нори от гномов Эребора; Сэмвайз Гэмджи с сыном и другие хоббиты; Галадриэль и Кирдан от эльфов Запада; Радагаст Бурый от Истари; и наконец, Том Бомбадил, занявший место между Радагастом и королевой Арвен, замыкая круг.
Когда все заняли свои места, Арагорн поднялся.
"Друзья и союзники, представители всех свободных народов Средиземья, я благодарю вас за то, что откликнулись на мой призыв. Причина нашего собрания серьезна, возможно, столь же серьезна, как и та, что привела Совет Эльронда много лет назад." Он сделал паузу. "Тьма снова собирается на востоке. Не Саурон — он уничтожен вместе с Единым Кольцом. Но новая угроза, возможно, не менее опасная."
Король рассказал о странных снах и видениях, посещающих многих в последние месяцы; о книге, найденной в архивах, с предупреждением Фродо; о странных созданиях, замеченных на восточных границах; и, наконец, о послании Манвэндиля.
"Кто такой этот Манвэндиль?" - спросил Эомер. "И почему мы должны бояться его больше, чем Саурона?"
"Не больше, но не меньше," - ответила Галадриэль. "Манвэндиль был одним из величайших кузнецов Нуменора, изучавшим искусство создания магических артефактов у эльфов Эрегиона и у самого Саурона, когда тот скрывался под именем Аннатара."
"Он участвовал в создании Колец Власти," - добавил Кирдан. "Не всех, но некоторых. И что еще важнее, он знал секреты их создания."
"После падения Нуменора считалось, что он погиб," - продолжила Галадриэль. "Но теперь мы знаем, что он выжил и все эти тысячелетия скрывался где-то на Дальнем Востоке, выжидая своего часа."
"И этот час настал после падения Саурона," - закончил Арагорн. "Теперь он собирает осколки былой силы — Кольца, которые не были уничтожены — и, возможно, создает новые."
"Но разве кольца не потеряли свою силу после уничтожения Единого?" - спросил Сэм.
"Три эльфийских кольца — да," - ответила Галадриэль, машинально касаясь руки, где когда-то носила Нэнья, одно из Трех. "Но о судьбе Семи колец гномов и Девяти колец людей мы знаем не всё. Некоторые были уничтожены драконами, некоторые захвачены Сауроном. Но что если не все? Что если некоторые просто... ждали?"
"И теперь они пробуждаются," - тихо сказал Гимли. "Нори видел призрака, который цитировал строки о Семи кольцах гномов."
"А я видел сны о Девяти, парящих в воздухе, словно ожидающих новых хозяев," - добавил Эльфир.
"Манвэндиль собирает их," - сказал Радагаст. "И не только их. Я чувствую... он собирает осколки всех колец — уничтоженных и сохранившихся — чтобы выковать что-то новое. Возможно, свое собственное Единое Кольцо."
Возгласы тревоги и удивления прокатились по залу.
"Но как?" - спросил Фарамир. "Саурон вложил большую часть своей силы в Единое Кольцо. У Манвэндиля нет такой силы."
"Нет," - согласился Кирдан. "Но у него есть знания. И кто знает, что еще он нашел за тысячелетия своего изгнания на Востоке? Возможно, источники силы, о которых мы даже не подозреваем."
"Что нам делать?" - спросил Эомер. "Готовиться к войне?"
"Война уже началась," - неожиданно сказал Том Бомбадил, и все взгляды обратились к нему. "Но не мечами она будет решена, нет. Старые песни говорят о других путях."
"Расскажи нам, Том," - попросил Арагорн. "Вчера ты упомянул о древней дороге на Восток."
Том Бомбадил кивнул, его голубые глаза, казалось, видели сквозь стены и горы, через тысячелетия времени.
"Давным-давно, когда мир был молод, а звезды ярче, существовал путь между Западом и Востоком. Не дорога для ног, нет-нет, но путь для душ и сердец. Сломанный мост, который можно восстановить. Забытая песня, которую можно вспомнить." Он повернулся к Галадриэль. "Ты знаешь, о чем я говорю, Владычица Света. Твоя бабушка рассказывала тебе."
Галадриэль выглядела потрясенной.
"Мост Эаренделя," - прошептала она. "Но это лишь легенда, даже среди эльфов."
"Все легенды имеют основу, золотая леди. И эта — тоже."
"О чем вы говорите?" - спросил Гимли, выражая недоумение большинства присутствующих.
"О способе достичь сердца Востока без армий и сражений," - ответила Галадриэль. "Согласно древней легенде, Эарендель, прежде чем стать звездой, создал невидимый мост между Западом и Востоком, путь, по которому могли пройти только чистые сердцем с истинной целью."
"И где этот мост?" - практично спросил Сэм.
"Не где, маленький друг," - улыбнулся Том. "Когда. В определенное время, при определенных условиях, путь открывается. Когда звезды выстраиваются особым образом, когда песни земли и неба сливаются воедино."
"И когда это произойдет?" - спросил Арагорн.
Том Бомбадил посмотрел в окно, на небо, где еще были видны последние утренние звезды.
"Скоро. Очень скоро. На следующее полнолуние."
"То самое полнолуние, до которого Манвэндиль дал нам срок!" - воскликнул Фарамир.
"Он знает," - кивнул Том. "Конечно, знает. Он изучал древние тайны у лучших мастеров Второй эпохи. Но он не может использовать Мост сам — его сердце слишком темное. Он хочет предотвратить его открытие... или захватить тех, кто попытается пройти по нему."
"Как это связано с кольцами?" - спросил Леголас.
"Осколки колец — ключи к Мосту," - ответил Радагаст, внезапно понимая. "Не сами кольца, но их эссенция, их... память."
Том Бомбадил одобрительно кивнул.
"Умный волшебник, да. Кольца помнят. Они помнят все — своих создателей, своих носителей, свои пути через историю. И эта память — часть ключа."
"Значит, нам нужно найти кольца раньше, чем это сделает Манвэндиль?" - спросил Гимли.
"Не обязательно сами кольца," - ответил Том. "Иногда достаточно осколка, следа, эха. Как песня, которая звучит в ушах долго после того, как музыкант ушел."
"И где нам искать эти... эхо?" - спросил Арагорн.
"В местах силы," - ответила Галадриэль. "Там, где кольца проявляли свою мощь наиболее ярко. В руинах Мории, где гномьи кольца помогали создавать чудеса. На полях Пеленнора, где пал предводитель назгулов. В чертогах Карн Дума, где Король-Чародей правил веками."
"И на Роковой Горе," - тихо добавил Сэм. "Где было уничтожено Единое Кольцо."
"Да, маленький герой," - кивнул Том. "Особенно там."
"Но это означает..." - начал Фарамир.
"Это означает, что нам нужно разделиться," - твердо сказал Арагорн. "Несколько отрядов, каждый со своей целью, каждый ищущий свою часть ключа. И затем встретиться у Моста, когда придет время."
"И где находится этот Мост?" - спросил Эомер.
"Там, где встречаются Запад и Восток," - загадочно ответил Том Бомбадил. "На перекрестке древних дорог, у подножия гор, что разделяют известные и неизвестные земли."
"Северный перевал через Орокарни," - сказал Кирдан. "Красные горы на крайнем востоке. Согласно древним картам, там есть долина, которую эльфы называли Иммен Таллат, Долина Встречи."
"Это очень далеко," - заметил Гимли. "И путь туда долог и опасен."
"Потому мы и должны отправиться немедленно," - сказал Арагорн. "Времени мало."
"Но кто отправится в эти путешествия?" - спросил Эльфир. "И как нам разделиться?"
"Я предлагаю четыре отряда," - сказал Арагорн после краткого размышления. "Первый отправится в Морию и далее в Карн Дум, искать следы гномьих колец и кольца Короля-Чародея. Второй — на Роковую Гору, к месту уничтожения Единого Кольца. Третий должен исследовать поля Пеленнора и руины Минас Моргула, где действовала сила Девяти. И четвертый отряд отправится прямо к Мосту, чтобы подготовить путь для остальных и, возможно, найти больше информации о самом Мосте."
"Я пойду в Морию," - сразу сказал Гимли. "Это земли моих предков."
"А я с тобой, друг мой," - улыбнулся Леголас. "Как в старые времена."
"На Роковую Гору должен пойти тот, кто уже был там," - сказал Фарамир, глядя на Сэма.
Старый хоббит вздохнул, но решительно кивнул:
"Я пойду. Я обещал мистеру Фродо заботиться о его незаконченных делах."
"Я буду сопровождать Сэмвайза," - неожиданно сказала Галадриэль. "Моя сила может понадобиться в землях, все еще оскверненных тьмой Саурона."
"Эовин и я возглавим отряд, исследующий поля Пеленнора и Минас Моргул," - сказал Фарамир. "Мы знаем эти земли лучше всех."
"А я поведу группу к Мосту," - сказал Арагорн. "Как король, я должен быть там, где решится судьба нашего мира."
"Не лучше ли тебе остаться в Минас Тирите, готовить оборону на случай, если мы потерпим неудачу?" - спросил Эомер.
Арагорн покачал головой:
"Если мы потерпим неудачу, никакая оборона не спасет Минас Тирит. Нет, моя судьба — быть на передовой этой битвы. Арвен будет править в мое отсутствие."
Королева кивнула, хотя в ее глазах читалась тревога.
"Я останусь с хоббитами," - неожиданно сказал Радагаст. "На Роковой Горе может понадобиться сила Истари."
"А я пойду с королем к Мосту," - сказал Том Бомбадил. "Ибо я помню времена, когда этот путь был открыт, и знаю песни, которые могут пробудить его снова."
Так, один за другим, все участники совета определили свои роли в предстоящем путешествии. К полудню планы были составлены, карты изучены, припасы собраны.
"Мы выступаем завтра на рассвете," - сказал Арагорн, закрывая совет. "Пусть каждый подготовится как следует. И помните: судьба Средиземья снова в наших руках. Но в этот раз мы не просто противостоим тьме — мы ищем путь к примирению между Западом и Востоком, путь, который был потерян тысячелетия назад."
С этими словами великий совет Минас Тирита завершился, и каждый отправился готовиться к долгому и опасному путешествию, которое могло изменить судьбу всего Средиземья.
Холодный ветер дул с Мглистых гор, когда небольшой отряд всадников медленно поднимался по узкой тропе, ведущей к восточному входу в Морию. Впереди ехал Гимли, сын Глоина, его рыжая борода развевалась на ветру, а рука периодически поглаживала рукоять боевого топора. Рядом с ним, на изящном сером скакуне — Леголас, принц лесных эльфов, чьи острые глаза непрерывно сканировали окружающие скалы.
За ними следовали Нори, старый гном-разведчик; Эллестар, внук Эльронда, унаследовавший от деда дар исцеления и мудрость; и трое гондорских рейнджеров, опытных следопытов и воинов, отобранных лично королем Арагорном.
"Мне не нравится здесь," - пробормотал Нори, оглядываясь на темнеющее небо. "Эти места всегда приносили нашему народу беду."
"Мория была величайшим королевством гномов," - возразил Гимли. "И будет снова, когда придет время. Но сейчас у нас другая цель."
"Ты уверен, что мы найдем здесь то, что ищем?" - спросил Эллестар. "Прошло много лет с тех пор, как гномьи кольца использовались в этих залах."
"Том Бомбадил сказал, что кольца оставляют след, эхо своей силы," - ответил Гимли. "А где, как не в Мории, сила гномьих колец проявлялась наиболее ярко? Именно здесь, с их помощью, наши предки создали величайшие чудеса Второй эпохи."
"И здесь же пробудили Балрога, который разрушил их королевство," - тихо добавил Леголас.
Гимли хмуро взглянул на друга, но промолчал. Эльф был прав, хотя гному и не хотелось этого признавать.
К вечеру они достигли восточных ворот Мории. После войны гномы из Эребора под руководством Гимли начали восстановление древнего королевства, но работы велись медленно. Восточный вход был расчищен и укреплен, над ним возвышалась небольшая сторожевая башня, где постоянно дежурил отряд гномов.
Заметив приближающихся всадников, стражи на башне подняли тревогу, но, узнав Гимли, быстро опустили оружие и приветствовали его военным салютом.
"Добро пожаловать, лорд Гимли," - поклонился командир стражи, коренастый гном с иссиня-черной бородой. "Мы не ожидали вас так скоро после вашего отъезда в Минас Тирит."
"Мы прибыли с важной миссией от короля Элессара," - ответил Гимли. "Нам нужно спуститься в самые глубокие залы Мории, к Зеркальному озеру."
Командир стражи удивленно поднял брови:
"Зеркальное озеро? Но оно в самой глубине, рядом с Большим залом Тразина Четвертого. Те уровни еще не полностью очищены от орков и других... существ."
"Тем не менее, мы должны пойти туда," - твердо сказал Гимли. "Можешь выделить нам проводника?"
"Конечно, лорд Гимли. Фалин лучше всех знает нижние уровни. Он проведет вас."
Вскоре к ним присоединился молодой гном с необычно короткой для своего народа бородой и шрамом через левую щеку.
"Фалин к вашим услугам," - поклонился он. "Когда вы хотите отправиться?"
"На рассвете," - ответил Гимли. "Сегодня отдохнем и подготовимся."
Ночь они провели в сторожевой башне, слушая рассказы местных гномов о ходе восстановления Мории и о странностях, которые иногда замечали шахтеры в самых глубоких туннелях: необъяснимые огни, шепот из пустоты, инструменты, меняющие свое положение, когда никто не смотрит.
"Некоторые говорят, что это духи древних гномов, не находящие покоя," - рассказывал Фалин, сидя у огня. "Другие считают, что это остаточная магия из давних времен. Но я... я видел одного из них."
"Кого?" - спросил Эллестар.
"Призрака. Он был похож на гнома, но... прозрачный, светящийся слабым синим светом. На его руке было кольцо, которое сияло ярче всего остального. Он стоял у края Зеркального озера и смотрел в воду, словно искал что-то. Когда я попытался заговорить с ним, он обернулся, посмотрел на меня так... словно узнал. А потом исчез."
Гимли и Леголас обменялись взглядами. Это было именно то, что они искали — след кольца, эхо его силы.
На рассвете, экипировавшись факелами, веревками и припасами на несколько дней, они вошли в темный зев восточных ворот Мории. Фалин шел впереди, за ним Гимли и Леголас, затем Эллестар, Нори и трое рейнджеров замыкали процессию.
Первые уровни Мории были уже частично восстановлены: обрушившиеся колонны поднялись вновь, полы вычищены, по стенам горели факелы в искусно выкованных держателях. Здесь работали гномы-каменщики, выстукивая молотками ритмичную песню камня.
Но чем глубже они спускались, тем меньше следов восстановления встречалось им на пути. Залы стояли темные и пустые, покрытые пылью веков. Иногда им приходилось обходить обвалы или перебираться через расщелины, образовавшиеся в полу.
На третий день путешествия по подземным лабиринтам они наконец достигли границы исследованных территорий. Дальше начиналось неизвестное — туннели, не видевшие света факелов со времен падения Мории под натиском Балрога.
"Будьте осторожны," - предупредил Фалин, остановившись у массивной каменной двери с полустертыми рунами. "За этой дверью начинаются древнейшие уровни Мории, построенные еще во времена Дурина Первого. Говорят, там до сих пор бродят тени прошлого."
"Нас не испугать тенями," - уверенно сказал Гимли, хотя рука его крепче сжала рукоять топора.
Фалин толкнул дверь, которая открылась с низким, протяжным скрипом. За ней начинался широкий туннель, уходящий вниз под крутым углом.
"Этот путь ведет прямо к Зеркальному озеру," - сказал проводник. "Но есть проблема: последние разведчики, спускавшиеся туда, сообщали о странных существах в темноте. Не орки — что-то другое."
"Какие существа?" - спросил Леголас, натягивая тетиву своего лука.
"Они не смогли толком описать. Сказали только, что эти существа словно соткаты из самой тьмы, их очертания постоянно меняются, а глаза светятся холодным синим светом."
"Именно такие создания видели на востоке, за Железными холмами," - мрачно сказал Нори. "Словно тени, но не отбрасываемые ничем материальным."
"Будем готовы ко всему," - решил Гимли. "Двигаемся медленно и держимся вместе."
Они начали спуск по древнему туннелю. Воздух становился все холоднее и влажнее, стены покрывались капельками воды, которые в свете факелов сверкали, как крошечные звезды. Под ногами иногда похрустывали древние кости — свидетельства давних сражений, развернувшихся в этих глубинах.
После нескольких часов спуска туннель внезапно расширился, открывая огромный зал с высоким куполообразным потолком, поддерживаемым колоннами, вырезанными в форме могучих деревьев. В центре зала располагалось большое круглое углубление, заполненное водой, чья поверхность была неподвижна, как зеркало.
"Зеркальное озеро," - благоговейно прошептал Фалин. "Сердце древней Мории. Говорят, что в этих водах гномы Второй эпохи закаляли свои самые могущественные артефакты, в том числе и кольца."
Они осторожно приблизились к краю озера. Вода была удивительно прозрачной, но такой темной, что казалась черной. На дне смутно виднелись какие-то предметы — возможно, древние инструменты, а может быть, и что-то более ценное.
"Что мы ищем?" - спросил Эллестар, оглядывая огромный зал.
"Не знаю точно," - признался Гимли. "Но Том Бомбадил говорил, что мы узнаем, когда найдем."
Леголас, чьи чувства были острее, чем у его спутников, внезапно напрягся:
"Мы не одни."
Все моментально обнажили оружие, образовав круг спиной к центру.
"Где?" - спросил один из рейнджеров, вглядываясь в темноту между колоннами.
"Везде," - ответил эльф. "Они движутся в тенях колонн, окружают нас."
И действительно, вскоре все увидели их — темные фигуры, словно вырезанные из самой ночи, скользящие между колоннами, приближающиеся к озеру. Их очертания постоянно менялись, становясь то похожими на людей, то на гномов, то принимая совершенно чуждые формы. Только глаза оставались неизменными — яркие точки холодного синего света.
"Что это за твари?" - прошептал Нори, крепче сжимая свой молот.
Но ответ пришел не от его спутников. Поверхность Зеркального озера вдруг пошла рябью, хотя ветра в подземном зале не было. Вода начала светиться изнутри тем же синим светом, что и глаза теней.
А затем из центра озера поднялась фигура: гном в древних доспехах, его тело полупрозрачное, светящееся, на голове — корона с семью звездами, а на руке — кольцо, сияющее ярче всего остального.
"Приветствую вас, потомки," - голос призрака звучал словно издалека, эхом отражаясь от стен зала. "Я Дурин Шестой, последний король Кхазад-Дума перед его падением."
Гимли и другие гномы опустились на одно колено, склонив головы перед легендарным предком.
"Великий король," - с почтением произнес Гимли. "Мы пришли в поисках следа гномьих колец. Тьма снова собирается на востоке, и нам нужна помощь древней силы."
"Я знаю, зачем вы пришли," - ответил призрак. "Кольца чувствуют перемены в мире. Они пробуждаются, как и многое, что спало веками." Он поднял руку, на которой сияло кольцо. "Это не настоящее кольцо, а лишь его отражение, эхо силы, которая когда-то текла через него. Настоящее кольцо Дурина было отнято Сауроном и использовано для создания его темной армии."
"Тогда чем вы можете помочь нам?" - спросил Леголас, не опуская лука, направленного на ближайшую тень.
"Эти создания, которых вы так боитесь," - призрак указал на темные фигуры, окружившие озеро, "не враги вам. Они — хранители этого места, осколки душ древних гномов, связанные с кольцами. Они не могут уйти, пока кольца не найдут покой."
"А как кольца могут найти покой?" - спросил Гимли.
"Собрав их вместе снова, не для использования, но для исцеления. Вот что вы должны искать — не сами кольца, но их эссенцию, их память." Призрак опустил руку в воду озера и вынул нечто, сияющее слабым рубиновым светом — маленький кристалл, пульсирующий, словно живое сердце. "Это Камень Памяти, хранящий в себе отголосок силы всех Семи колец гномов. Возьми его, потомок Дурина, и используй мудро."
Гимли осторожно приблизился к призраку и принял кристалл, который в его руках стал материальным — прекрасный рубин размером с голубиное яйцо, внутри которого, казалось, танцевали маленькие огненные вихри.
"Это один из ключей к древнему Мосту," - продолжил призрак. "Но не единственный. Вам понадобятся и другие — от эльфов, от людей, и от тех, кто стоит в стороне от всех народов."
"Спасибо, великий король," - поклонился Гимли. "Мы сохраним этот дар и используем его для спасения Средиземья."
"Но помни," - голос призрака стал тише, словно удаляясь, "сила кольца коварна, даже в такой форме. Она будет шептать тебе, предлагать больше, чем ты ищешь. Не поддавайся ее искушению."
С этими словами призрак начал таять, погружаясь обратно в темные воды озера. Вместе с ним стали исчезать и темные фигуры, окружавшие зал, растворяясь в тенях, словно их никогда и не было.
Когда последний отблеск синего света угас, в зале остались лишь семеро живых существ и рубин, тихо пульсирующий в руке Гимли.
"Что теперь?" - спросил Эллестар, все еще ошеломленный увиденным.
"Теперь мы идем в Карн Дум," - решительно сказал Гимли. "Искать следующий ключ — отголосок кольца Короля-Чародея."
Мордор изменился после падения Саурона. Черные тучи, веками скрывавшие его небо, рассеялись, позволив солнечному свету проникнуть в эту землю. Дожди, прежде редкие и кислотные, теперь приходили регулярно, смывая древнюю скверну. В долинах начала появляться растительность — сначала лишайники и мхи, затем выносливые кустарники и редкие деревья.
Но Роковая Гора, Ородруин, сердце старого Мордора, оставалась мрачным напоминанием о былых днях. Вулкан больше не извергался, но из его кратера все еще поднимался дым, а склоны оставались почти безжизненными, усеянными острыми черными камнями, которые, казалось, впитали в себя древнее зло.
По одной из таких дорог медленно продвигался небольшой отряд. Впереди, верхом на мохнатом пони, ехал Сэмвайз Гэмджи, его морщинистое лицо было мрачным и сосредоточенным. Рядом с ним на белой лошади — Галадриэль, сияющая неземной красотой даже посреди мрачных пейзажей Мордора. За ними следовали Радагаст Бурый на своих санях, запряженных большими кроликами, Фродо-лад, сын Сэма, с широко распахнутыми от удивления и страха глазами, и пятеро рейнджеров Итилиэна, закаленных в боях воинов, выбранных князем Фарамиром для сопровождения этой важной миссии.
"Странно возвращаться сюда," - пробормотал Сэм, оглядывая мрачные склоны горы. "Я никогда не думал, что снова увижу это место."
"Некоторые пути суждено пройти дважды," - мягко ответила Галадриэль. "Особенно те, что меняют судьбы мира."
"В прошлый раз мы пришли сюда, чтобы уничтожить Кольцо," - сказал Сэм. "А теперь ищем его... остатки? Это кажется неправильным."
"Не остатки самого Кольца," - поправил его Радагаст. "Но эхо его силы, память о нем, сохранившуюся в камне и воздухе. Том Бомбадил говорил, что такие следы не несут скверны оригинала, но хранят часть его сущности, необходимую для открытия Моста."
Они продолжали подниматься по извилистой тропе, ведущей к вершине. День клонился к вечеру, и длинные тени ползли по склонам горы, придавая пейзажу еще более зловещий вид.
"Отец," - тихо позвал Фродо-лад, подъехав ближе к пони Сэма. "Ты правда сражался здесь со слугами Темного Властелина?"
Сэм слабо улыбнулся:
"Не сражался, сынок. Мы с мистером Фродо просто пытались выжить и выполнить нашу задачу. Настоящие сражения вели король Арагорн, Гэндальф и другие у Черных Врат, чтобы отвлечь внимание врага от нас."
"И все же," - вмешалась Галадриэль, "то, что ты и Фродо совершили здесь, было величайшим подвигом Войны за Кольцо. Иногда простые шаги вперед, сделанные вопреки всему, значат больше, чем самые громкие битвы."
Сэм смущенно покраснел, все еще не привыкший к почестям даже спустя десятилетия после тех событий.
К закату они достигли плато чуть ниже вершины горы и разбили лагерь. Дальнейший подъем в темноте был бы слишком опасен. Рейнджеры быстро установили палатки и организовали периметр, хотя все знали, что в этих краях уже давно не видели орков или других явных врагов.
Ночь выдалась необычайно холодной для Мордора. Звезды ярко сияли в чистом небе, но их свет казался далеким и холодным, словно они опасались приближаться к этому месту. Сэм долго не мог заснуть, ворочаясь на своей подстилке, мучимый воспоминаниями и странными снами, в которых он снова нес Фродо по склону горы, но никак не мог достичь вершины.
На рассвете они продолжили путь. Тропа становилась все круче и опаснее, камни под ногами часто осыпались, заставляя путников двигаться с предельной осторожностью.
"Мы почти у цели," - сказал Сэм, узнавая места вокруг. "Саммат Наур, Роковая Расщелина, должна быть сразу за этим поворотом."
И действительно, вскоре перед ними открылась широкая трещина в склоне горы — вход в пещеру, ведущую к самому сердцу вулкана. Когда-то здесь бушевал огонь, в котором было выковано Единое Кольцо и в котором же оно было уничтожено. Теперь расщелина была темной и безмолвной, лишь слабый теплый ветер вырывался из ее глубин.
"Я чувствую... странное присутствие," - сказала Галадриэль, останавливаясь у входа. "Словно эхо великой силы, давно ушедшей, но оставившей свой след."
"Я тоже это ощущаю," - кивнул Радагаст. "Это то, что мы ищем — память Кольца, впечатанная в само вещество горы."
Сэм с некоторой опаской посмотрел на темный вход:
"Нам нужно войти туда?"
"Боюсь, что да," - ответила Галадриэль. "След сильнее всего там, где произошло уничтожение Кольца."
"Тогда я пойду первым," - решительно сказал Сэм. "Я был здесь раньше и знаю путь."
"Я с тобой, отец," - твердо сказал Фродо-лад.
"Нет, сынок. Ты останешься здесь с рейнджерами. Мы с Владычицей и Радагастом справимся."
Юный хоббит хотел возразить, но, увидев решимость в глазах отца, лишь кивнул.
Трое — старый хоббит, эльфийская королева и лесной волшебник — вошли в темную расщелину. Внутри было теплее, чем снаружи, воздух был сухим и пахнул серой. Стены пещеры были гладкими, оплавленными древним огнем, и в некоторых местах все еще светились тусклым красным светом, словно внутри камня текла лава.
Они шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Для Сэма это путешествие было наполнено болезненными воспоминаниями — здесь он думал, что потерял Фродо, здесь же почти погиб сам.
Наконец туннель расширился, открывая взору огромную пещеру с каменным мостом, перекинутым через бездонную пропасть. Когда-то внизу бушевал огонь, но теперь там была лишь тьма, изредка прорезаемая вспышками красного света.
"Это здесь," - тихо сказал Сэм. "Здесь мистер Фродо боролся с Голлумом за Кольцо. Здесь Голлум упал вместе с ним в огонь."
Галадриэль медленно подошла к краю пропасти, ее глаза были закрыты, словно она прислушивалась к чему-то, недоступному обычным чувствам.
"Да, след очень силен. Кольцо оставило здесь часть себя даже после физического уничтожения." Она открыла глаза и повернулась к спутникам. "Нам нужно выполнить определенный ритуал, чтобы собрать эту память, заключить ее в физическую форму."
"Какой ритуал?" - спросил Сэм с опаской.
"Ничего страшного," - успокоил его Радагаст. "Мы создадим нечто вроде магической линзы, которая сфокусирует рассеянную энергию Кольца и соберет ее в кристалл." Он достал из своей сумки прозрачный камень размером с куриное яйцо. "Этот кристалл из пещер Агларонда, очищенный гномами Эребора специально для нашей задачи."
Галадриэль кивнула:
"Сэмвайз, нам понадобится твоя помощь. Ты был здесь в момент уничтожения Кольца, твоя память и твоя кровь связаны с этим местом."
"М-моя кровь?" - запнулся Сэм.
"Лишь капля," - мягко улыбнулась эльфийская королева. "Для завершения ритуала."
Они встали треугольником у края пропасти: Галадриэль, обращенная лицом к бездне, Радагаст справа от нее и Сэм слева. Волшебник положил кристалл на плоский камень между ними.
"Закрой глаза, Сэмвайз," - сказала Галадриэль, "и вспомни тот день. Вспомни свои чувства, свой страх, свою надежду. Вспомни, как выглядело Кольцо, как ощущалось его присутствие."
Сэм послушно закрыл глаза и погрузился в воспоминания. Он вспомнил тяжесть Фродо на своих плечах, жар огня, поднимающийся из пропасти, безумные глаза Голлума, одержимого своей "прелестью", и само Кольцо — простое золотое кольцо, в котором, однако, чувствовалась невероятная мощь и злоба.
Галадриэль и Радагаст начали тихо петь — она на высоком эльфийском, он на странном языке, которого Сэм никогда прежде не слышал. Их голоса переплетались, создавая гармонию, которая, казалось, вибрировала в самом воздухе пещеры.
Сэм почувствовал, как кто-то взял его за руку — это была Галадриэль. Она мягко провела острием маленького серебряного ножа по его пальцу, и капля крови упала на кристалл. В тот же момент Сэм ощутил странное головокружение, словно часть его сознания отделилась и растворилась в окружающем пространстве.
Кристалл начал светиться изнутри — сначала слабым золотистым светом, который постепенно становился ярче и менял цвет, проходя через оттенки янтаря и меди к глубокому рубиновому. Внутри кристалла формировались странные узоры, напоминающие письмена, похожие на те, что когда-то проявились на Кольце в огне.
Пение становилось все громче, воздух в пещере начал дрожать, и Сэм почувствовал, как что-то тянется к ним из глубины пропасти — не физическая сущность, но некая сила, эхо давно исчезнувшей мощи.
Внезапно из бездны вырвался столб бледного огня, не горячего, но пронизывающе холодного. Он окружил кристалл, погрузился в него, и на мгновение Сэму показалось, что он видит Кольцо внутри камня — точную его копию, но состоящую из чистого света.
Затем все стихло. Пение прекратилось, огонь исчез, и в пещере снова стало темно, лишь кристалл продолжал светиться, но теперь мягким, ровным золотым светом.
"Готово," - выдохнула Галадриэль, и Сэм с удивлением увидел, что даже ее безупречное лицо покрылось испариной от напряжения. "Мы собрали память Кольца."
Радагаст осторожно поднял кристалл, который теперь был теплым на ощупь и пульсировал, словно живое сердце.
"Второй ключ к Мосту," - сказал он. "Теперь нам нужно доставить его к месту встречи, к долине Иммен Таллат."
Они повернулись, чтобы покинуть пещеру, но внезапно земля под ними содрогнулась. С потолка посыпались камни, стены пещеры пошли трещинами.
"Быстрее!" - крикнул Радагаст. "Гора пробуждается! Она чувствует, что мы забрали часть ее силы!"
Они бросились бежать по туннелю к выходу, преследуемые грохотом обваливающихся камней и странным воем, доносившимся из глубин горы, словно древний дух, живший там, оплакивал новую потерю.
Когда они выбрались на поверхность, вся вершина горы дрожала, из кратера поднимался столб дыма, а в воздухе пахло серой и раскаленным камнем.
"Нужно спускаться, немедленно!" - скомандовал Радагаст, и все поспешили вниз по склону.
Они почти достигли подножия, когда раздался оглушительный взрыв. Оглянувшись, они увидели, как верхушка Ородруина исторгает в небо фонтан пепла и раскаленных камней.
"Похоже, мы разбудили вулкан," - мрачно заметил Сэм, наблюдая за впечатляющим, но пугающим зрелищем.
"Не совсем," - ответила Галадриэль. "Это... реакция. Гора чувствует отсутствие части силы, которая была с ней так долго. Но извержение будет небольшим, опасности для окружающих земель нет."
Они продолжили путь, покидая Мордор с драгоценной ношей — кристаллом, хранящим память Единого Кольца, вторым ключом к древнему Мосту между Западом и Востоком.
Минас Моргул, некогда гордый Минас Итиль, Башня Луны, а затем проклятый оплот Короля-Чародея, теперь стоял заброшенным. После Войны Кольца король Элессар запретил кому-либо селиться в этом месте на протяжении семи поколений, и пока запрет соблюдался неукоснительно. Город медленно разрушался: стены покрывались трещинами, башни обваливались, а некогда прекрасные сады превратились в дикие заросли странных, бледных растений, светящихся в темноте.
Отряд Фарамира, князя Итилиэна, и Эовин, Белой Девы Рохана, остановился на холме в нескольких милях от проклятого города. Никто не горел желанием приближаться к нему с наступлением ночи.
"Даже спустя столько лет это место внушает страх," - сказал Берегонд, капитан стражи Итилиэна, глядя на зловещий силуэт города на фоне заходящего солнца.
"Этот страх — часть проклятия," - ответила Эовин. "Минас Моргул был создан, чтобы внушать ужас врагам, парализовать их волю перед тем, как нанести удар."
"И все же нам придется войти туда," - твердо сказал Фарамир. "По словам Тома Бомбадила, именно там мы найдем след колец назгулов, необходимый для открытия Моста."
Их отряд был небольшим, но состоял из опытных воинов: сам Фарамир и Эовин, Берегонд с пятью лучшими стражниками Итилиэна, целитель Элтарион из Дол Амрота, обладающий редким даром видеть то, что скрыто от обычных глаз, и проводник Анорион, один из немногих, кто осмеливался охотиться в землях вокруг Минас Моргула.
"Мы разобьем лагерь здесь," - решил Фарамир. "А на рассвете двинемся к городу."
Ночь прошла беспокойно. Странные звуки доносились со стороны мертвого города: шепоты, словно от множества голосов, говорящих одновременно, далекий плач, похожий на стон ветра в пустых коридорах, и иногда — леденящий душу крик, от которого волосы вставали дыбом даже у самых отважных воинов.
Эовин не спалось. Она сидела у костра, вглядываясь в темноту, когда к ней присоединился Фарамир.
"Ты думаешь о нем?" - тихо спросил он. "О Короле-Чародее?"
Эовин задумчиво кивнула. Даже спустя десятилетия воспоминание о битве с предводителем назгулов преследовало ее в кошмарах: его безликий черный силуэт, холод, исходящий от него, словно волны зимнего моря, и ужасающий голос, предрекающий смерть.
"Я убила его," - тихо сказала она. "Но иногда мне кажется, что часть его все еще жива... где-то."
"Назгулы были связаны с Сауроном через свои кольца," - сказал Фарамир. "Когда Единое Кольцо было уничтожено, эта связь разорвалась, и они исчезли вместе со своим хозяином. Но кольца... возможно, кольца не были полностью уничтожены."
"И теперь Манвэндиль ищет их, чтобы создать новую армию призраков," - мрачно закончила Эовин.
"Или что-то худшее," - кивнул Фарамир. "Потому мы и должны найти их след первыми."
На рассвете отряд направился к Минас Моргулу. Чем ближе они подходили к городу, тем сильнее ощущалось его зловещее влияние: воздух становился холоднее, звуки приглушались, словно город поглощал их, а в голове появлялся тихий, но настойчивый шепот, уговаривающий повернуть назад.
Главные ворота Минас Моргула были распахнуты, словно город приглашал войти. За ними начиналась широкая улица, ведущая к центральной башне. По обеим сторонам улицы стояли здания странной архитектуры — некогда элегантные эльфийские строения, искаженные злой волей назгулов в нечто чуждое и пугающее.
"Держитесь вместе," - приказал Фарамир, когда они прошли через ворота. "Не разделяйтесь, что бы ни случилось. Этот город питается страхом и одиночеством."
Они медленно продвигались по главной улице, настороженно оглядываясь. Несмотря на дневной свет, в городе царил странный сумрак, словно солнечные лучи не могли полностью пробиться сквозь невидимый барьер, окружающий это место.
"Куда именно мы направляемся?" - спросил Берегонд.
"К центральной башне," - ответил Фарамир. "Согласно древним записям, там находилась тронная зала Короля-Чародея и хранилище, где могли лежать кольца назгулов, когда те не носили их."
Они почти достигли центральной площади, когда Элтарион, целитель из Дол Амрота, внезапно остановился, его глаза расширились от ужаса.
"Они здесь," - прошептал он. "Они наблюдают за нами."
"Кто?" - спросила Эовин, сжимая рукоять своего меча.
"Призраки... или воспоминания о них. Я вижу их силуэты в окнах, в дверных проемах, на балконах. Они следят за нами, но не приближаются... пока."
Фарамир вгляделся в указанном направлении, но ничего не увидел. Однако он не сомневался в словах целителя — Элтарион обладал редким даром видеть то, что скрыто от обычных людей.
"Они враждебны?" - спросил князь Итилиэна.
"Я не уверен," - ответил Элтарион. "Они... выжидают. Словно пытаются понять, зачем мы здесь."
Они продолжили путь, теперь ощущая на себе невидимые взгляды со всех сторон. Центральная башня, некогда стройная и изящная, теперь выглядела искривленной, словно кто-то выкрутил ее, как мокрое полотенце. На ее вершине все еще горел бледно-зеленый огонь, видимый даже при дневном свете.
Вход в башню представлял собой высокую арку, украшенную резьбой, изображающей сцены битв и страданий. Когда-то это могли быть прекрасные эльфийские орнаменты, но злая воля извратила их в кошмарные образы.
Внутри башня оказалась больше, чем казалась снаружи. Огромный зал с высоким сводчатым потолком был поддержан колоннами, вырезанными в форме скрученных фигур. В центре зала стоял трон из черного камня, на спинке которого был выгравирован символ Ангмара — короны с шипами.
"Тронный зал Короля-Чародея," - тихо сказал Фарамир. "Здесь он правил Минас Моргулом тысячу лет, планируя падение Гондора."
"И здесь же он хранил свое кольцо, когда не носил его," - добавила Эовин, указывая на небольшую нишу рядом с троном, где стоял маленький постамент из белого мрамора — единственный светлый предмет в этом мрачном зале.
Они приблизились к постаменту. На его поверхности был выгравирован круг, окруженный странными символами — похоже, место, куда клали кольцо.
"Что нам делать?" - спросил Берегонд. "Как найти след кольца?"
"Элтарион," - Фарамир повернулся к целителю. "Твои глаза видят больше наших. Что ты можешь сказать об этом месте?"
Целитель из Дол Амрота медленно подошел к постаменту, его лицо было напряженным, словно он сопротивлялся чему-то невидимому.
"Здесь... концентрация темной силы. Не активной, но оставившей глубокий след." Он осторожно провел рукой над поверхностью постамента, не касаясь его. "Кольцо лежало здесь очень долго, и его сила впиталась в камень. Я вижу... странные узоры, темные линии, расходящиеся от центра, словно корни древнего зла."
"Можешь ли ты собрать этот след, как Галадриэль и Радагаст собирали память Единого Кольца?" - спросила Эовин.
"Я не обладаю такой силой," - покачал головой Элтарион. "Но..." Он задумался. "Есть древний ритуал, которому меня обучали в Дол Амроте. Он позволяет создать отпечаток магической энергии, нечто вроде... слепка с невидимого следа."
"Что тебе понадобится для этого ритуала?" - спросил Фарамир.
"Серебряная чаша, наполненная чистой водой, три черные свечи, и..." Он замялся. "И каплю крови того, кто сталкивался с назгулами и выжил."
Все взгляды обратились к Эовин. Она выдержала взгляд Фарамира и кивнула:
"Я сделаю это. Я уже сражалась с их предводителем и победила. Его кольцо не пугает меня."
Берегонд быстро организовал необходимое: серебряная фляга, которую Эовин всегда носила с собой, послужила чашей; черные свечи нашлись в сумке Элтариона, предусмотрительно взявшего их для подобного случая.
Они расставили свечи треугольником вокруг постамента и зажгли их. Пламя свечей было странным — не оранжевым или желтым, а глубокого фиолетового цвета, словно в них горела не обычная материя, а что-то из иного мира.
Элтарион наполнил серебряную чашу водой из фляги и поставил ее на постамент, точно в центр выгравированного круга. Затем он достал маленький нож с рукоятью из слоновой кости и повернулся к Эовин:
"Всего одна капля, миледи. Но должна предупредить — это может пробудить воспоминания о вашей встрече с Королем-Чародеем."
Эовин решительно протянула руку:
"Я помню каждую секунду той встречи и без магии. Делай, что должен."
Элтарион осторожно уколол палец Эовин, и капля ее крови упала в воду. В тот же миг вода в чаше почернела, словно в нее вылили чернила, а затем начала светиться изнутри бледным зеленоватым светом, напоминающим огонь на вершине башни.
Целитель начал петь на древнем аданаическом языке — мелодия была тревожной, с резкими переходами и диссонансами, от которых по коже бежали мурашки. Воздух в зале похолодел, и все почувствовали, как невидимые присутствия сгущаются вокруг них, привлеченные ритуалом.
Вода в чаше начала вибрировать, формируя странные узоры на поверхности. Затем, к изумлению присутствующих, из нее поднялась тонкая струйка серебристого дыма, которая сформировала над чашей кольцо — простое, без украшений, но излучающее ощутимую мощь.
"Кольцо Короля-Чародея," - прошептала Эовин, чувствуя, как по ее руке, той самой, которой она когда-то нанесла последний удар предводителю назгулов, пробегает холодная дрожь.
Призрачное кольцо начало вращаться над чашей, все быстрее и быстрее, становясь размытым серебристым диском. Внезапно оно схлопнулось само в себя, и на поверхности воды появился кристалл — черный, как безлунная ночь, но с серебристым светом, пульсирующим в его глубине.
"Возьми его," - сказал Элтарион, указывая на кристалл, плавающий в чаше. "Это то, что мы искали — след кольца назгулов, их предводителя, третий ключ к Мосту."
Эовин осторожно протянула руку и извлекла кристалл из воды. Он был холодным, как лед, и, казалось, вибрировал от сдерживаемой энергии.
В тот момент, когда она сжала кристалл в ладони, в зале раздался оглушительный вой, словно ветер в горном ущелье, и все свечи одновременно погасли. Невидимые присутствия, окружавшие их, внезапно стали ощутимыми — холодными потоками воздуха, проносящимися мимо и сквозь них.
"Они разгневаны," - крикнул Элтарион сквозь нарастающий шум. "Мы должны уходить, немедленно!"
Отряд бросился к выходу из башни, преследуемый воем и холодным ветром. Когда они выбежали на площадь, то увидели, что весь город теперь был наполнен полупрозрачными фигурами — призраками в длинных одеждах, их лица скрыты капюшонами, но пустые пространства, где должны были быть глаза, светились бледным зеленым светом.
"Бегите к воротам!" - скомандовал Фарамир, и никто не стал возражать.
Они мчались по главной улице, призраки следовали за ними, не атакуя напрямую, но явно пытаясь окружить и не выпустить из города. Холод, исходящий от этих существ, был пронизывающим, достигающим самого сердца, вызывая отчаяние и страх.
Эовин, сжимающая в руке добытый кристалл, внезапно остановилась у ворот. Она обернулась, глядя на преследующих их призраков, и подняла руку с кристаллом высоко над головой.
"Вы были рабами при жизни и остались рабами после смерти," - крикнула она существам. "Но ваш хозяин пал, его кольцо уничтожено, и новое кольцо, которое хочет создать Манвэндиль, не вернет вам то, что вы потеряли!"
Призраки замерли, их безглазые взгляды были прикованы к кристаллу в ее руке.
"Посмотрите на то, чем вы стали," - продолжила Эовин. "Вы, короли людей, великие воины своего времени, низведенные до бесформенных теней! Неужели вы хотите, чтобы этот цикл повторился? Чтобы новые короли стали рабами нового кольца?"
К удивлению всего отряда, призраки остановились. Их вой стих, и на мгновение показалось, что они действительно слушают.
"Я не предлагаю вам спасения — его время для вас прошло," - сказала Эовин. "Но я предлагаю вам покой. Отпустите свою злобу, свою горечь. Позвольте этому городу и вам самим наконец упокоиться с миром."
Произошло нечто удивительное: призраки медленно отступили, расступаясь, открывая отряду путь к выходу из города. Когда последний из путников прошел через ворота, за их спинами раздался звук, похожий на долгий, облегченный вздох, словно тысячи голосов одновременно выдохнули после долгой задержки дыхания.
Оглянувшись, они увидели, как призрачные фигуры растворяются в воздухе, исчезая, как утренний туман под лучами солнца. Город, казалось, тоже менялся: зловещий зеленый огонь на башне погас, стены начали осыпаться ускоренными темпами, словно тысячелетия сжались в минуты.
"Что происходит?" - спросил Берегонд, глядя на разрушающийся город.
"Проклятие снимается," - тихо ответил Элтарион. "Без призраков, поддерживающих его своей неупокоенной энергией, Минас Моргул наконец может пасть и вернуться к земле, из которой вырос."
Они спустились с холма и остановились лишь на значительном расстоянии от города. Оглянувшись, они увидели, как центральная башня Минас Моргула рухнула, подняв облако пыли. Одна за другой падали и другие башни, стены превращались в руины, и вскоре от некогда зловещего города остались лишь груды камней, среди которых уже пробивались первые ростки обычных растений — не бледных и светящихся, а зеленых и живых.
"Они... обрели покой?" - спросила Эовин, глядя на черный кристалл в своей руке, который теперь светился не зеленым, а мягким серебристым светом.
"Думаю, да," - кивнул Элтарион. "Твои слова дали им то, чего они не могли найти тысячи лет — осознание своей судьбы и принятие ее. Это больше, чем покой — это освобождение."
Фарамир обнял жену, глядя на руины города, который веками был кошмаром Гондора.
"Ты не только добыла ключ к Мосту, но и освободила древнее зло, висевшее над этими землями. Король Элессар будет рад услышать, что проклятие Минас Моргула наконец снято."
Эовин слабо улыбнулась, все еще чувствуя отголоски странного разговора с призраками.
"Они были людьми, прежде чем стали чудовищами. И в конце они вспомнили об этом."
С ключом в руках и новой надеждой в сердцах отряд двинулся в обратный путь, к Минас Тириту, а оттуда — к далекой долине Иммен Таллат, где должен был открыться древний Мост между Западом и Востоком.
Отряд короля Арагорна двигался на восток уже две недели. Они пересекли Андуин, миновали северную оконечность Мордора, прошли через земли Рун и теперь находились в малоисследованных территориях, где даже самые подробные карты Гондора представляли собой лишь приблизительные наброски.
Отряд был небольшим, но состоял из опытных воинов и мудрецов: сам король Элессар, Том Бомбадил, чья странная сила и древние знания были неоценимы в этом путешествии; Эомер, король Рохана, со своими лучшими всадниками; Эльфир, князь Дол Амрота, обладающий даром предвидения; Кирдан Корабел, один из древнейших эльфов Средиземья; а также избранные воины Гондора и Рохана.
Они разбили лагерь на берегу широкой реки, текущей с севера. Согласно древним картам, которые изучил Арагорн перед отправлением, эта река называлась Рунэн, и ее русло должно было привести их к подножию Красных гор, где, по словам Тома Бомбадила, находился древний Мост.
"Эти земли странно пусты," - заметил Эомер, присоединяясь к Арагорну у костра. "Мы не встретили ни одного поселения за последние три дня пути."
"Да, это тревожит меня," - согласился Арагорн. "По старым хроникам, здесь жили племена восточных людей, торговавших с Гондором во времена его расцвета."
"Они ушли недавно," - неожиданно сказал Том Бомбадил, сидевший на берегу реки и, казалось, разговаривающий с водой. "Старый Том видит следы на песке, слышит шепот в траве. Они бежали от чего-то... или кого-то."
"От Манвэндиля?" - предположил Эльфир.
"Возможно," - кивнул Том. "Или от тех, кого он послал впереди себя. Старые силы пробуждаются не только на Западе, нет-нет. Восток тоже помнит времена, когда магия текла свободно между мирами."
Кирдан, все это время молчавший, поднял голову:
"Я чувствую... присутствие. Нас наблюдают, и наблюдают уже давно."
Все инстинктивно положили руки на оружие и огляделись, но в сумерках ничего подозрительного не было видно.
"Не бойтесь, нет-нет," - улыбнулся Том Бомбадил. "Не все взгляды враждебны. Кто-то просто... любопытен."
Ночью Арагорну не спалось. Он сидел у костра, когда заметил странный свет, мерцающий между деревьями на противоположном берегу реки. Свет двигался, словно кто-то нес факел, но был ярче и голубее обычного огня.
Король тихо разбудил Эомера и указал на свет.
"Что это, по-твоему?" - прошептал король Рохана.
"Не знаю," - ответил Арагорн. "Но намерен выяснить."
Они осторожно пересекли реку вброд в неглубоком месте, держа мечи наготове. На другом берегу свет стал ярче и, казалось, ждал их, не двигаясь с места.
Приблизившись, они увидели, что источником света была фигура, похожая на человека, но состоящая из бледно-голубого пламени. Ее очертания постоянно менялись, но можно было различить длинные одежды и корону из света на голове.
"Кто ты?" - спросил Арагорн, держа руку на рукояти Андурила.
Фигура не ответила, но сделала жест, приглашая следовать за ней, и двинулась вглубь леса.
"Это может быть ловушка," - предупредил Эомер.
"Или проводник," - возразил Арагорн. "Том Бомбадил говорил, что не все силы этих земель враждебны."
После краткого размышления они решили следовать за странным существом, но сначала вернулись в лагерь и разбудили остальных. Том Бомбадил, увидев светящуюся фигуру, широко улыбнулся:
"Авари! Дитя звезд, отказавшееся от пути на Запад. Давно, очень давно Том не встречал таких, как ты."
"Авари?" - переспросил Эомер. "Никогда не слышал о таком народе."
"Восточные эльфы," - пояснил Кирдан. "Те, кто отказался от Великого Похода в Валинор и остался на Востоке. Большинство народов Средиземья считает их легендой." Он сделал шаг вперед и поклонился светящейся фигуре. "Mae govannen, gwanûr," - поприветствовал он на высоком эльфийском.
Фигура склонила голову в ответ, а затем снова поманила их за собой.
"Он хочет, чтобы мы следовали за ним," - сказал Кирдан. "И я считаю, что мы должны это сделать. Авари знают эти земли лучше, чем кто-либо из нас."
Быстро собрав лагерь, отряд последовал за странным проводником. Тот вел их через лес, затем вдоль реки, пока не вывел к древней дороге, мощеной камнем, почти полностью скрытой под слоем земли и растительности.
"Это Восточный путь," - с благоговением произнес Кирдан. "Дорога, по которой эльфы когда-то шли от озера Куивиэнен на Запад. Те, кто повернул назад, должно быть, продолжили использовать ее."
Следуя по древней дороге, они через два дня достигли подножия величественных гор, чьи вершины поражали красновато-оранжевым оттенком в лучах восходящего солнца.
"Орокарни," - сказал Том Бомбадил. "Красные горы, граница между известными и неизвестными землями. За ними лежат королевства, о которых на Западе знают лишь по смутным легендам."
Их проводник привел их к узкому ущелью между двумя огромными пиками. У входа в ущелье стояли две колоссальные статуи, изображающие эльфов в длинных одеждах, с поднятыми руками, словно предупреждающие или благословляющие входящих. Время не пощадило эти монументы — они были покрыты трещинами, лица частично разрушены, но все еще сохраняли величественность, свойственную древним творениям эльфов.
Светящаяся фигура остановилась между статуями и указала вперед, в ущелье.
"Твой путь лежит там?" - спросил Арагорн. "Ты не пойдешь с нами дальше?"
Авари покачал головой и сделал серию сложных жестов.
"Он говорит," - перевел Кирдан, "что не может идти дальше. Ущелье защищено древней магией, и только те, кто несет ключи, могут пройти через него безопасно."
"Ключи?" - переспросил Эомер. "У нас нет никаких ключей."
"Он имеет в виду ключи к Мосту," - сказал Том Бомбадил. "Отголоски колец, которые собирают другие отряды. Но нам не нужно ждать их здесь. Долина Иммен Таллат, где находится Мост, лежит в конце этого ущелья. Мы должны подготовить путь для остальных."
Арагорн поблагодарил странного проводника, который в ответ склонил голову и растворился в утреннем свете, словно его никогда и не было.
Отряд двинулся в ущелье, которое оказалось длиннее, чем казалось сначала. Высокие скалы с обеих сторон создавали впечатление, что они идут по дну глубокого каньона. Иногда им попадались странные резные символы на стенах — не похожие ни на одну известную Западу письменность, но явно рукотворные и древние.
"Что это за знаки?" - спросил Эльфир, изучая один из таких символов — сложное переплетение линий, образующих нечто, похожее на звезду с множеством лучей.
"Письмена авари," - ответил Кирдан. "Они разработали свою собственную письменность, отличную от тенгвара, созданного Феанором. Эти символы... они рассказывают историю. Историю разделения народов, Востока и Запада, и обещание будущего воссоединения."
К вечеру третьего дня ущелье внезапно расширилось, открывая взору обширную долину, окруженную со всех сторон горами. Долина была поразительно красива: покрытая зеленой травой, с небольшим озером в центре, питаемым водопадом, стекающим с северной скалы. Разноцветные цветы покрывали луга, а вдоль берега озера росли деревья с серебристой корой и листьями, меняющими цвет от нежно-розового у основания до глубокого фиолетового на кончиках.
"Иммен Таллат," - благоговейно произнес Том Бомбадил. "Долина Встречи. Место, где когда-то Запад и Восток говорили одним голосом."
На противоположном от них берегу озера виднелась странная конструкция: два высоких каменных столба, соединенных аркой, покрытой рунами, сияющими слабым серебристым светом даже при дневном свете.
"Это и есть Мост?" - спросил Эомер, вглядываясь в конструкцию. "Но где сам мост? Я вижу только арку."
"Мост появится, когда придет время и когда все ключи будут собраны," - ответил Том. "А пока... нам нужно подготовиться. Манвэндиль знает об этом месте и наверняка отправил своих слуг, чтобы помешать нам."
Словно в подтверждение его слов, издалека донесся протяжный вой, похожий на волчий, но более глубокий и зловещий.
"Что это?" - напрягся Эльфир, хватаясь за меч.
"Варги," - мрачно ответил Арагорн. "И не обычные. Я слышал такой вой только однажды, во время Войны Кольца. Это варги Востока, больше и умнее своих западных собратьев."
"И они не одни," - добавил Кирдан, указывая на дальний край долины, где можно было различить движение среди деревьев — темные фигуры, слишком высокие для людей или эльфов.
"Нам нужно занять оборонительную позицию," - решил Арагорн. "Желательно у самой арки Моста. Если Манвэндиль хочет помешать нам, значит, это место жизненно важно."
Отряд быстро пересек долину, постоянно ощущая на себе взгляды невидимых наблюдателей. У подножия каменной арки они разбили лагерь и начали укреплять его, используя камни и поваленные деревья для создания импровизированных баррикад.
"Как долго нам нужно продержаться?" - спросил Эомер, помогая укладывать камни.
"До полнолуния," - ответил Том Бомбадил, изучающий руны на арке. "Четыре дня. К тому времени остальные отряды должны прибыть с ключами, и мы сможем активировать Мост."
"А если они не придут вовремя?" - мрачно спросил один из рохирримов.
"Тогда придется ждать следующего полнолуния," - ответил Арагорн. "Но я верю в наших друзей. Они не подведут."
В ту ночь никто в лагере не спал. Вой варгов становился все ближе, а среди деревьев на краю долины горели костры — десятки, возможно, сотни костров, указывающих на то, что они окружены значительной силой.
"Кто они?" - спросил Эльфир, глядя на огни.
"Восточные люди," - ответил Арагорн. "Харадрим, вастаки, балхоты... народы, которые веками сражались с Гондором, а до этого были под властью Саурона."
"Теперь они служат Манвэндилю?" - спросил Эомер.
"Возможно, не по своей воле," - задумчиво сказал Кирдан. "Манвэндиль был мастером манипуляций еще во времена Нуменора. Он мог обмануть их, предложить ложные обещания или просто запугать."
"Или использовать старую ненависть к Западу," - мрачно добавил Арагорн. "Веками Гондор и восточные королевства были врагами. Трудно забыть тысячелетия вражды."
"Именно поэтому Мост так важен," - неожиданно сказал Том Бомбадил. "Он не просто физический путь между Западом и Востоком. Это символ возможного примирения, исцеления старых ран, нанесенных еще во времена Моргота."
Они стояли у арки, глядя на звезды, когда Кирдан внезапно напрягся:
"Послушайте!"
Все замолчали, и тогда они услышали это — звук труб, доносящийся из ущелья, через которое они пришли. Не боевые рожки, а мелодичные серебряные трубы, чей звук наполнял сердца надеждой.
"Эльфийские рога!" - воскликнул Кирдан. "Леголас и Гимли возвращаются! Они нашли первый ключ!"
И действительно, вскоре из ущелья вышел отряд во главе с Леголасом и Гимли. Они выглядели уставшими, но торжествующими. В руках Гимли сиял рубиновый кристалл — память гномьих колец.
"Друзья мои!" - радостно приветствовал их Арагорн. "Вы вернулись как раз вовремя."
"И мы были не единственными на этом пути," - сказал Леголас, указывая назад, где из ущелья появлялся еще один отряд — Фарамир и Эовин со своими воинами, а в руках Белой Девы Рохана сиял черный кристалл с серебристым светом внутри — память кольца Короля-Чародея.
"Два ключа из трех," - удовлетворенно кивнул Том Бомбадил. "Осталось дождаться лишь Сэмвайза и Галадриэль с последним ключом."
Но радость воссоединения была омрачена растущей угрозой. Костры в долине становились все многочисленнее, а вой варгов — все ближе. Враг явно готовился к нападению.
"Мы должны продержаться до прибытия последнего отряда," - решительно сказал Арагорн. "И до полнолуния, когда Мост сможет открыться."
Все согласились, и подготовка к обороне продолжилась с удвоенной энергией. Теперь, когда их стало больше, они могли лучше укрепить позиции и организовать круговую оборону вокруг арки Моста.
А тем временем на восточном горизонте собирались темные тучи, двигающиеся против ветра, словно направляемые чьей-то злой волей. Гроза приближалась к долине Иммен Таллат, и в сверкающих молниях многим чудились очертания высоких башен и фигура в короне, простирающая руки над долиной.
Битва за Мост была неизбежна, и исход ее мог определить судьбу не только Запада, но и всего Средиземья.
На рассвете третьего дня после прибытия в долину Иммен Таллат силы Манвэндиля начали свое наступление. Из лесов на краю долины вышли сотни воинов Востока: смуглокожие харадрим в алых одеждах, с длинными изогнутыми мечами; мускулистые вастаки с татуированными лицами, вооруженные боевыми топорами; коренастые балхоты в тяжелых доспехах, несущие огромные щиты и короткие копья. Впереди бежали варги — огромные волкоподобные существа с горящими красными глазами.
"Их слишком много," - мрачно заметил Эомер, глядя с возвышения у арки Моста на приближающиеся войска.
"Но у нас преимущество позиции," - ответил Арагорн. "Мы контролируем высоту, и им придется атаковать в гору."
Они хорошо подготовились к обороне. Вокруг арки Моста была возведена стена из камней и поваленных деревьев, перед ней выкопаны рвы с заостренными кольями. Лучники — эльфы Леголаса и рейнджеры Итилиэна — заняли позиции на флангах, где могли вести огонь по наступающим. В центре расположились воины Гондора и Рохана, готовые встретить врага, если тот прорвется через внешние укрепления.
Том Бомбадил и Кирдан остались у самой арки, изучая руны и готовясь к ритуалу, который должен был открыть Мост, когда придет время.
"Не хватает только третьего ключа," - обеспокоенно сказал Кирдан, глядя на два кристалла — рубиновый от Гимли и черный с серебристым светом от Эовин. "Без него Мост не откроется."
"Сэмвайз придет," - уверенно ответил Том. "Старый Том чувствует его приближение. Он уже в горах, совсем близко."
"Но успеет ли до начала битвы?"
На этот вопрос у Тома не было ответа.
Первая волна атакующих была встречена градом стрел. Леголас и его эльфы стреляли с невероятной точностью, каждая стрела находила свою цель. Рейнджеры Итилиэна были немногим хуже, их тяжелые стрелы пробивали даже прочные доспехи балхотов.
Но врагов было слишком много. Прикрываясь щитами, они медленно, но неумолимо продвигались вперед. Варги, быстрые и ловкие, искали слабые места в обороне, некоторым удавалось перепрыгнуть через рвы и атаковать защитников напрямую.
Гимли со своим боевым топором встал на пути одного такого варга — огромного зверя с шерстью, черной как ночь. Варг прыгнул, но гном был готов. Одним мощным ударом он расколол череп чудовища.
"Это тебе за Казад-дум!" - прорычал Гимли, вытирая кровь с лезвия топора.
Рядом с ним Леголас разил врагов белыми ножами, двигаясь с такой скоростью, что его руки казались размытыми. Эльф и гном сражались спина к спине, как делали это множество раз во время Войны Кольца.
Арагорн был в самой гуще битвы. Андурил, перекованный меч Исилдура, сиял холодным светом, рассекая доспехи и плоть врагов. Рядом с ним король Эомер вел в бой всадников Рохана — спешенных, но не менее грозных. Их длинные мечи оставляли кровавый след в рядах атакующих.
На левом фланге Фарамир командовал обороной, его лук не уступал эльфийскому. Эовин сражалась рядом с мужем, ее меч, которым она когда-то поразила Короля-Чародея, снова пил кровь врагов Запада.
Первую атаку удалось отбить с относительно небольшими потерями. Десятки тел варгов и восточных воинов устилали склон перед укреплениями, но защитники знали, что это лишь начало.
"Они проверяли нашу оборону," - сказал Арагорн, вытирая пот со лба. "Следующая атака будет сильнее и лучше организована."
И действительно, вторая волна наступавших двигалась уже не разрозненной массой, а четкими отрядами. Впереди шли балхоты, сомкнув щиты в "черепаху", защищающую от стрел. За ними следовали харадрим с длинными лестницами и крюками, готовые штурмовать стены. Варги теперь двигались организованно по флангам, а не бросались вперед поодиночке.
"Ими командует опытный военачальник," - заметил Эомер. "Эта тактика напоминает то, как сражались харадрим при осаде Минас Тирита."
Стрелы теперь почти не причиняли вреда наступающим, отскакивая от сомкнутых щитов. Когда враги приблизились к стенам, в ход пошли копья и камни, но и они не могли остановить методичное наступление.
Первые балхоты достигли стен и начали взбираться по ним, в то время как их товарищи прикрывали их щитами. Харадрим забрасывали крюки, цепляя их за верхушки укреплений, и начинали подниматься по веревкам.
Началась рукопашная схватка на стенах. Защитники отчаянно сражались, сбрасывая атакующих вниз, перерубая веревки, но врагов становилось все больше. В нескольких местах восточные воины прорвались через оборону и вклинились вглубь лагеря.
Арагорн возглавил контратаку в центре, Эомер повел своих всадников на правый фланг, где прорыв был наиболее опасным. Фарамир и Эовин держали левый фланг, не давая врагу окружить защитников.
Битва казалась бесконечной. Солнце уже прошло зенит и начало клониться к западу, а сражение все продолжалось. Ряды защитников редели, многие были ранены, но отказывались покидать строй. Враги тоже несли тяжелые потери, но их было слишком много.
"Мы не сможем долго так держаться," - сказал Фарамир, когда лидеры собрались у арки Моста для краткого совета. "Наши люди устали, запасы стрел на исходе."
"Нужно продержаться до ночи," - твердо сказал Арагорн. "Сегодня полнолуние. Если Сэмвайз успеет до восхода луны, у нас будет шанс."
В этот момент с восточного края долины донесся новый звук — громкие рога, не похожие ни на боевые рожки Гондора или Рохана, ни на эльфийские трубы. Их звук был глубоким, вибрирующим, словно голос самих гор.
"Что это?" - настороженно спросил Эомер.
Все взгляды обратились к восточному краю долины, где появился новый отряд. Но, к всеобщему изумлению, это были не враги, а... гномы! Сотни гномов в сверкающих кольчугах, с боевыми топорами и молотами, во главе с воином в короне, в котором Гимли с изумлением узнал Торина III, короля Эребора.
"Гномы Эребора!" - воскликнул он. "Но как... почему?"
Ответа не требовалось. Гномы с боевым кличем "Барук Казад!" бросились в атаку на фланг вражеской армии, внося хаос в их ряды. Воины Востока, не ожидавшие удара с тыла, начали разворачиваться, нарушая строй.
"Сейчас!" - скомандовал Арагорн. "Контратака, пока они в смятении!"
Защитники Моста, воодушевленные неожиданной поддержкой, бросились вперед. Завязалась яростная битва, в которой войска Манвэндиля начали отступать под согласованным натиском с двух сторон.
В разгар сражения с западного края долины, откуда пришли Арагорн и его отряд изначально, появились еще фигуры. Это были Сэм, Галадриэль, Радагаст и их спутники! Они спешили к арке Моста, пробираясь в обход основного сражения.
"Третий ключ!" - воскликнул Кирдан, увидев их. "Они успели!"
Сэм, запыхавшийся от быстрого бега, протянул Тому Бомбадилу золотистый кристалл — память Единого Кольца.
"Мы... почти опоздали," - выдохнул он. "В горах... была засада... пришлось идти в обход..."
"Ты прибыл вовремя, маленький друг," - улыбнулся Том, принимая кристалл. "А теперь начнем ритуал, пока наши воины сдерживают врага."
Солнце уже село за горы, и на востоке поднималась полная луна, огромная и яркая, освещая долину серебристым светом. Том Бомбадил, Галадриэль, Радагаст и Кирдан встали у арки Моста, расположив три кристалла — рубиновый, черный и золотой — в особом порядке на каменном алтаре перед аркой.
Они начали петь — каждый на своем языке, но мелодии переплетались в странную, но гармоничную песнь, которая, казалось, резонировала с самими горами. Руны на арке начали светиться ярче, их свет пульсировал в такт песне.
Кристаллы тоже засветились сильнее, лучи их света соединились в воздухе, образуя сложный светящийся узор, напоминающий переплетение ветвей древнего дерева.
Битва вокруг словно отступила на второй план. Многие воины, и защитники, и нападавшие, останавливались, завороженные зрелищем и песней, которая, казалось, проникала в самое сердце.
Внезапно земля содрогнулась, и пространство внутри каменной арки начало... меняться. Воздух там стал плотным, словно вода, переливающимся всеми цветами радуги. А затем в этой радужной дымке проступили очертания — другой долины, не похожей на Иммен Таллат, с высокими башнями из белого камня и садами, где росли деревья с золотыми и серебряными листьями.
"Мост открывается!" - воскликнул Кирдан. "Я вижу... Восточный Лориэн, королевство авари, скрытое от глаз Запада со времен Войны Гнева!"
Но в тот момент, когда Мост начал обретать форму, с неба ударила молния — не естественная, а странного пурпурного цвета. Она ударила прямо в арку, вызвав новое землетрясение, более сильное, чем предыдущее.
В небе над долиной сформировалась фигура — колоссальная, состоящая из грозовых туч и молний, с короной из огня на голове и кольцом из темного металла на руке, которое словно поглощало свет вокруг себя.
"Манвэндиль," - прошептала Галадриэль, на мгновение прервав свою песнь. "Он пришел сам."
"Продолжайте ритуал!" - крикнул Арагорн, поднимая Андурил. "Мы защитим вас!"
Галадриэль, Кирдан, Том и Радагаст возобновили свою песнь, теперь еще более настойчивую, словно сражаясь с волей Манвэндиля.
Грозовая фигура издала рев, от которого задрожала земля, и направила поток молний на поющих. Но Арагорн встал перед ними, подняв меч, и, к всеобщему изумлению, Андурил перехватил молнии, поглотив их или перенаправив в землю.
"Перекованный меч Элендила, сломавший меч Саурона," - прогремел голос с неба. "Впечатляюще, потомок Элендила. Но ты всего лишь человек, а я изучал тайны мироздания тысячелетия!"
Новый поток молний, еще более мощный, обрушился на защитников. На этот раз Андурил не смог остановить их всех. Арагорн был отброшен назад, его доспех дымился в местах попадания молний.
Эомер и рохирримы бросились на помощь своему союзнику, но их остановил барьер из пурпурного пламени, внезапно возникший перед ними.
Фигура в небе начала снижаться, обретая более материальную форму — высокий человек в черных доспехах с рунами, сияющими тем же пурпурным светом, что и молнии. Его лицо было скрыто шлемом, но глаза горели неестественным огнем.
"Вы думали, что можете открыть Мост без моего ведома?" - голос Манвэндиля теперь звучал ближе, более материально. "Я ждал этого момента тысячелетия! Когда звезды встанут так, чтобы древний путь снова открылся. Я создал новое кольцо, собрав осколки старых, заключив в нем мудрость и силу, накопленные за века изгнания!"
Он поднял руку, на которой сияло кольцо из темного металла с пурпурным камнем. От него исходили волны силы, подавляющие волю тех, на кого они были направлены.
"И теперь, когда вы открыли Мост, я пройду по нему первым! Восток признает меня правителем, как некогда признавал Саурона. А затем..." Он повернулся к Западу. "Затем падет и Запад."
Манвэндиль двинулся к арке Моста, расчищая путь потоками пурпурного огня. Никто не мог устоять перед ним — даже лучшие воины Гондора и Рохана были отброшены прочь его силой.
Но когда древний нуменорец почти достиг арки, на его пути встал... Сэм. Маленький хоббит, седой и морщинистый, казался совершенно нелепым против могущественного мага, и все же он стоял твердо, сжимая в руке меч, который когда-то получил от Фродо.
"Ты не пройдешь," - тихо, но твердо сказал Сэм. "Этот Мост — для примирения, а не для завоевания."
Манвэндиль рассмеялся — холодным, неприятным смехом:
"И кто остановит меня? Маленький полурослик с игрушечным мечом?"
"Не он один," - раздался голос Галадриэль, которая, не прерывая песни, шагнула вперед, чтобы встать рядом с Сэмом. Ее глаза сияли древней силой, свет, исходящий от нее, соперничал с пурпурным сиянием кольца Манвэндиля.
"И не они одни," - добавил Том Бомбадил, также продолжая петь, но делая шаг вперед. Его обычно веселое лицо стало серьезным, и в нем проступило что-то древнее и мощное, старше самих гор.
Манвэндиль заколебался, впервые выказав неуверенность.
"Вы не сможете остановить меня," - прошипел он. "Моя сила..."
"Твоя сила, как и сила Саурона до тебя, основана на доминировании, на порабощении воли других," - спокойно сказала Галадриэль. "Но есть силы в этом мире, неподвластные таким чарам."
В этот момент арка Моста полностью активировалась — пространство внутри нее стало прозрачным окном в другой мир, через которое можно было ясно видеть прекрасные башни и сады Восточного Лориэна.
И что самое удивительное — с той стороны к арке приближались фигуры: высокие эльфы в одеждах из материала, переливающегося, как северное сияние, с лицами суровыми, но прекрасными.
"Авари," - выдохнул Кирдан. "Первородные, отказавшиеся от пути в Валинор."
Манвэндиль в ярости закричал и направил всю мощь своего кольца на арку, пытаясь разрушить мост или изменить его направление. Пурпурные молнии и черный огонь окутали древнюю конструкцию.
Но в тот же момент из арки вышел первый из авари — высокий эльф с длинными серебристыми волосами и глазами, в которых, казалось, отражались звезды. В его руке был посох из неизвестного металла, сияющий чистым белым светом.
Он поднял посох, встречая атаку Манвэндиля, и две силы столкнулись в воздухе, создавая вихрь энергии, от которого задрожала вся долина.
"Мост открыт," - сказал авари на странном диалекте эльфийского, который, тем не менее, все каким-то образом понимали. "Путь между Западом и Востоком свободен впервые со времен разделения. И ты, дитя павшего Нуменора, не закроешь его снова."
"Вы все пожалеете об этом!" - прорычал Манвэндиль. "Я вернусь, и моя армия будет больше, мое кольцо — сильнее!"
С этими словами он взмыл в воздух, снова превращаясь в грозовую фигуру, и быстро растворился среди туч, покидая долину.
Восточные войска, лишившись своего предводителя и его воли, направлявшей их, пришли в смятение. Некоторые продолжали сражаться, но большинство отступало или сдавалось.
А у арки Моста продолжали появляться новые фигуры. Вслед за первым авари вышли другие эльфы, а также странные существа, похожие на людей, но с чертами лица, напоминающими эльфийские — возможно, потомки давних союзов между народами Востока и авари.
Первый авари подошел к Арагорну, который с помощью Эомера поднялся на ноги, и поклонился:
"Приветствую тебя, Элессар, король Западных земель. Я Каларион, Хранитель Восточного Лориэна и говорящий от имени Совета Авари."
Арагорн, несмотря на боль от ран, ответил достойным поклоном:
"Приветствую тебя, Каларион. Мы пришли с миром, чтобы открыть древний путь и установить новые связи между народами, разделенными слишком долго."
"И вы преуспели," - кивнул Каларион. "Мост открыт и будет оставаться открытым, пока светит луна. С каждым полнолунием путь будет открываться снова, позволяя нашим народам обмениваться знаниями, товарами и дружбой."
Он обвел взглядом поле битвы, где еще продолжались отдельные стычки.
"Пора положить конец этому безумию. Слишком долго Восток и Запад проливали кровь друг друга, подстрекаемые такими, как Саурон и Манвэндиль."
Каларион поднял свой посох, и от него разлился мягкий серебристый свет, окутавший долину. Там, где этот свет касался сражающихся, оружие опускалось, ярость утихала, а раны затягивались.
"Исцеление," - прошептала Галадриэль. "Древнее искусство авари, забытое даже в Лориэне."
Вскоре сражение полностью прекратилось. Воины Востока, освобожденные от влияния Манвэндиля, смотрели вокруг с изумлением, словно только что пробудившись от долгого сна.
"Они были порабощены?" - спросил Фарамир, подходя к Калариону.
"Не совсем," - ответил авари. "Манвэндиль использовал их давнюю обиду на Запад, их страх и подозрительность, усилив эти чувства своей волей через новое кольцо. Но теперь их разум свободен, и они могут выбирать сами."
Вожди восточных племен, неуверенные и настороженные, постепенно собрались на безопасном расстоянии, наблюдая за происходящим у арки.
Арагорн, поняв момент, сделал то, что могло навсегда изменить отношения между Востоком и Западом — он передал свой меч Эомеру, снял шлем и, безоружный, направился к восточным вождям.
"Король Гондора идет к ним без оружия и защиты," - прошептал один из рохирримов. "Это безумие!"
"Нет," - покачал головой Фарамир. "Это мудрость. И храбрость, которой можно научиться только у таких, как он."
Достигнув группы вождей, Арагорн склонил голову в знак уважения:
"Я пришел не как завоеватель, не как враг. Я пришел как человек, который хочет положить конец вражде, длившейся тысячелетия. Мой народ допускал ошибки в прошлом, как и ваш. Но сегодня, в этой долине, нам дан шанс начать новую главу."
Вожди переглянулись, все еще не доверяя, но заинтригованные. Наконец, один из харадрим, высокий воин с золотыми украшениями в черных волосах, сделал шаг вперед:
"Много веков Гондор был нашим врагом. Почему мы должны верить тебе сейчас?"
"Не мне," - спокойно ответил Арагорн. "Но посмотрите туда." Он указал на арку Моста, где авари и их союзники встречались с эльфами Запада, гномами и людьми. "Разве это не доказательство того, что мир возможен? Что мы можем научиться уважать различия друг друга?"
Вождь балхотов, коренастый мужчина с седеющей бородой, хмыкнул:
"Красивые слова. Но слова — это ветер. Что ты предлагаешь на деле?"
"Союз," - твердо сказал Арагорн. "Не подчинение — ни вас нам, ни нас вам. Но равный союз, основанный на взаимном уважении и торговле. Мы можем предложить то, чего нет у вас, вы — то, чего нет у нас. Вместе мы будем сильнее против таких, как Манвэндиль, кто хочет поработить и Восток, и Запад."
Вожди снова переглянулись, на этот раз с большим интересом. Затем харадрим, похоже, самый старший среди них, медленно кивнул:
"Твои слова звучат искренне, король Гондора. Мы обсудим твое предложение. А пока... перемирие. Мы соберем наших мертвых и раненых и отойдем на восточный край долины. Вы можете остаться у Моста. Завтра мы снова поговорим, с более холодными головами."
Арагорн кивнул:
"Справедливо. И если ваши раненые нуждаются в помощи, у нас есть искусные целители."
С этими словами король Гондора повернулся и, все так же безоружный, спокойным шагом вернулся к своим. Только достигнув арки, он позволил себе глубоко выдохнуть — рискованный гамбит удался.
"Это было... впечатляюще," - признал Эомер, возвращая Арагорну Андурил. "Но могло закончиться иначе."
"Иногда нужно рискнуть всем, чтобы выиграть что-то стоящее," - ответил Арагорн, принимая меч. "К тому же, я верю, что даже среди наших давних врагов есть те, кто устал от бесконечной войны."
В следующие часы у арки Моста происходило нечто удивительное — встреча народов, разделенных тысячелетиями. Авари рассказывали о своих землях на Востоке, о королевствах и культурах, неизвестных на Западе. Эльфы Запада делились своими знаниями и историями о землях, которые авари никогда не видели.
Том Бомбадил сидел среди них, его песни переплетались с песнями авари, создавая гармонию, которая, казалось, отзывалась в самих горах.
Галадриэль долго беседовала с Каларионом, и их разговор был полон радости и грусти одновременно — радости от встречи после разлуки длиной в эпохи, грусти от осознания всего, что было потеряно за эти годы.
А Сэм, уставший, но счастливый, сидел немного в стороне со своим сыном, наблюдая за этим историческим событием.
"Видишь, сынок," - тихо сказал он. "Вот почему мистер Фродо отправился уничтожить Кольцо. Не просто чтобы победить зло, но чтобы дать шанс добру проявиться. Чтобы такие моменты, как этот, стали возможны."
Фродо-лад кивнул, с восторгом глядя на удивительное собрание разных рас и народов у арки Моста.
"А что будет с Манвэндилем?" - спросил он. "Он же сказал, что вернется."
"Возможно," - ответил Сэм. "Зло редко исчезает навсегда. Но теперь, когда Восток и Запад начали говорить друг с другом, у него будет меньше возможностей сеять раздор между нами. И если он вернется..."
"Мы будем готовы," - закончил за него Арагорн, подходя к хоббитам. "Вместе — Запад и Восток, люди, эльфы, гномы и хоббиты. Как и должно быть."
Король сел рядом с Сэмом, глядя на Мост, сияющий в лунном свете, и на разнообразную компанию, собравшуюся вокруг него.
"Знаешь, Сэм," - задумчиво сказал Арагорн, "когда я был странником, скитающимся по диким землям, я мечтал о дне, когда народы Средиземья смогут жить в мире. Тогда это казалось несбыточной мечтой. Но сегодня... сегодня я вижу, что она может стать реальностью."
Сэм улыбнулся, вспоминая слова, которые когда-то сказал Фродо в самые темные времена их путешествия:
"В конце концов, это всего лишь тень и дым, всегда найдется свет, который тьма не сможет поглотить."
И действительно, в эту ночь свет, исходящий от открытого Моста между Востоком и Западом, казалось, мог прогнать даже самую глубокую тьму.
Прошел месяц с момента открытия Моста в долине Иммен Таллат. За это время мир начал меняться — медленно, но верно.
В Минас Тирите, в Большом зале цитадели, Арагорн председательствовал на беспрецедентном собрании. За круглым столом, подобным тому, что стоял в Ривенделле во время исторического Совета Эльронда, сидели представители не только Запада, но и Востока: Каларион от авари; Зафир, вождь харадрим; Боргар, предводитель балхотов; Торин III от гномов Эребора; Галадриэль, вернувшаяся из Валинора; Леголас от лесных эльфов; Эомер от Рохана; Фарамир и Эовин от Итилиэна; Эльфир от Дол Амрота; Сэмвайз Гэмджи как представитель хоббитов; и многие другие.
"Мост между Востоком и Западом остается открытым во время каждого полнолуния," - говорил Арагорн. "Это дает нам возможность установить новые связи, обменяться знаниями, торговать, и, главное, научиться понимать друг друга."
"Мой народ до сих пор с опаской относится к этому," - признался Зафир. "Слишком долго мы видели в Гондоре врага. Но я лично был свидетелем чуда в долине Иммен Таллат и готов дать шанс этому новому союзу."
"Как и я," - кивнул Боргар, его массивная фигура выделялась даже среди мускулистых воинов Рохана. "Хотя многие балхоты все еще помнят битвы с всадниками Севера, мы устали от вечной войны. И мы помним, что когда-то наши народы были союзниками, до прихода Саурона."
"Именно так," - подтвердил Каларион. "В Первую эпоху, до восхождения Моргота, все народы Средиземья жили в относительном мире. Именно темные владыки посеяли семена недоверия и ненависти, которые выросли в тысячелетия конфликтов."
"И теперь новый темный владыка угрожает этому миру," - мрачно заметил Фарамир. "Манвэндиль не сдался. Он отступил, чтобы собрать силы и выковать новые планы."
"Мои разведчики докладывают о странной активности в Дальневосточных горах," - сказал Зафир. "Там, за пределами моих земель, строятся черные башни, похожие на те, что мы видели в Мордоре во времена Саурона. И к ним стекаются те, кто отказался от перемирия — самые непримиримые из харадрим, вастаков и других народов Востока."
"Манвэндиль создает свой собственный Мордор," - задумчиво сказала Галадриэль. "Но на этот раз дальше от Запада, в землях, где его влияние всегда было сильнее."
"Что нам делать?" - спросил Эомер. "Отправить объединенную армию на Восток? Уничтожить угрозу, пока она не выросла слишком сильной?"
Арагорн покачал головой:
"Нет. Слишком многие на Востоке все еще не доверяют Западу. Если мы вторгнемся на восточные территории с армией, даже с благими намерениями, это может только усилить их подозрения и оттолкнуть тех, кто начал сомневаться в правоте Манвэндиля."
"Король прав," - поддержал его Каларион. "Путь войны — это именно то, чего хочет Манвэндиль. Он жаждет конфликта, в котором может использовать старую ненависть, чтобы усилить свою власть."
"Тогда что ты предлагаешь?" - спросил Боргар.
"Мы должны укрепить наш новый союз," - твердо сказал Арагорн. "Установить регулярную торговлю между Востоком и Западом, обменяться знаниями, культурой. Показать народам обеих сторон, что мир приносит больше выгод, чем война."
"И в то же время," - добавил Фарамир, "мы должны быть готовы к обороне. Манвэндиль не будет бездействовать вечно. Рано или поздно он нанесет удар."
После долгих обсуждений был принят план действий. Решили установить постоянные торговые посты у обоих концов Моста, чтобы даже в те дни, когда сам Мост закрыт, люди могли оставлять товары для обмена. Гномы Эребора предложили свои услуги по созданию новой дороги от Одинокой Горы к долине Иммен Таллат, которая облегчила бы путешествие между Западом и Востоком.
Авари согласились поделиться некоторыми из своих древних знаний о целительстве и сельском хозяйстве, а Запад предложил свои технологии и ремесла. Было решено также создать объединенные патрули, состоящие из воинов Запада и Востока, для защиты торговых путей и борьбы с бандитами, которые могли использовать неспокойное время для своей выгоды.
После завершения совета Арагорн пригласил ключевых участников в свои личные покои для более неформальной беседы. Там, в уютной комнате с видом на Белое Древо, они продолжили обсуждать будущее Средиземья.
"Не всё решается на официальных советах," - заметил король, наливая вино в кубки. "Иногда самые важные договоренности достигаются в тихих разговорах у камина."
"Мудрые слова," - кивнул Каларион, принимая кубок. "В Восточном Лориэне мы называем это "беседами сердца" — когда говорят не только умы, но и сердца собеседников."
Галадриэль, сидевшая у окна, подняла голову:
"Скажи мне, Каларион, что случилось с авари после разделения? Наши истории говорят так мало о тех, кто отказался от пути в Валинор."
Эльф Востока задумчиво посмотрел в свой кубок:
"Путь был нелегким. Когда солнце впервые поднялось над Средиземьем, мы продолжили свое путешествие на восток, дальше от растущей тени Моргота. Мы нашли плодородные земли за Красными горами, установили там свои королевства. На какое-то время наступил мир."
"А потом?" - спросил Арагорн.
"Потом пришел тот, кого вы знаете как Саурона, но он называл себя другим именем — Аннатар, Владыка Даров. Он предложил нам знания и силу, как позже предложил эльфам Эрегиона. Некоторые поверили ему, другие заподозрили обман. Наш народ разделился снова."
"Он создал кольца и для вас?" - спросила Эовин.
"Нет. К тому времени он уже научился более тонким методам контроля. Он развращал не телами, а душами, превращая благородные цели в жажду власти, любовь к родине — в ненависть к чужакам." Каларион вздохнул. "Многие из авари попали под его влияние, стали служить ему, сначала тайно, потом открыто. Другие отступили еще дальше на восток или скрылись в тайных долинах, защищенных древней магией. Восточный Лориэн был одним из таких убежищ."
"А Манвэндиль?" - спросил Фарамир. "Когда он появился в ваших землях?"
"После падения Нуменора. Он прибыл на черном корабле, один из немногих выживших. Но в отличие от верных, основавших Гондор и Арнор, он был полон гнева и жажды мести. Он винил Валар в гибели своей родины и поклялся создать новую империю, которая затмит Нуменор и бросит вызов самим богам."
"И он искал союзников среди авари," - догадался Арагорн.
"Да. Он нашел тех, кто был разочарован в Западе, кто чувствовал себя покинутым своими братьями, ушедшими в Валинор. Вместе они основали королевство Мор-Рокот, Черную Ярость, в дальневосточных землях. Но авари Восточного Лориэна не поддались его соблазнам. Мы помнили уроки прошлого и видели тьму в его сердце."
"И теперь он возвращается, собирая под своим знаменем всех недовольных," - мрачно заключил Эомер.
"Но на этот раз мы готовы," - твердо сказал Арагорн. "И мы не одни. Восток и Запад наконец-то могут противостоять злу вместе, а не порознь."
После этого разговора каждый из лидеров вернулся в свои земли, неся весть о новом союзе и о предстоящих переменах. Месяцы шли, и постепенно жизнь в Средиземье начала меняться.
В Минас Тирите открылся восточный квартал, где торговцы из Харада и других восточных земель предлагали свои экзотические товары: шелка, специи, драгоценные камни невиданных цветов, лекарственные травы с удивительными свойствами. В ответ, в главных городах Востока появились западные купцы с гондорской сталью, эльфийскими тканями и гномьими механизмами.
Знания тоже текли свободно через открытый Мост. Целители Гондора с удивлением изучали восточные методы лечения, использующие акупунктуру и травы, неизвестные на Западе. В свою очередь, восточные мудрецы жадно впитывали западную математику, астрономию и философию.
Культурный обмен, возможно, был самым удивительным. Эльфийские песни звучали на восточных праздниках, а сложные танцевальные ритуалы харадрим вызывали восхищение в залах Минас Тирита. Даже гномы, обычно замкнутые и недоверчивые к чужакам, начали торговать с Востоком, обменивая свои непревзойденные металлические изделия на редкие минералы из дальних земель.
Но не все принимали новый порядок с радостью. Были те, особенно среди старшего поколения как на Западе, так и на Востоке, кто помнил времена войны и не мог так легко забыть старую вражду. В тавернах Гондора иногда вспыхивали драки между местными и восточными гостями, а на восточных базарах западных торговцев порой встречали с открытой враждебностью.
Арагорн и другие лидеры понимали, что нельзя ожидать мгновенных перемен в сердцах и умах людей. Потребуются годы, возможно, поколения, чтобы залечить раны, нанесенные столетиями конфликтов. Но первые шаги были сделаны, и с каждым месяцем напряжение между Востоком и Западом постепенно ослабевало.
Однако, как и предупреждали мудрые, Манвэндиль не бездействовал. В Дальневосточных горах росли черные башни, к которым стекались недовольные и разочарованные со всех концов Средиземья. Шпионы докладывали о странных ритуалах, проводимых в этих башнях, о порабощенных рабочих, добывающих металлы из глубоких шахт, о кузницах, работающих днем и ночью.
Год спустя после открытия Моста, во время очередного полнолуния, когда путь между мирами снова стал проходимым, в Минас Тирит прибыл запыхавшийся гонец в изорванной одежде. Он требовал немедленной аудиенции у короля, утверждая, что несет жизненно важные новости от авари Восточного Лориэна.
Арагорн принял его без промедления. Гонец, молодой авари с серебристыми волосами и глубоким шрамом через лицо, склонился в быстром поклоне и заговорил на западном языке с сильным акцентом:
"Король Элессар, я принес предупреждение от Совета Авари. Манвэндиль готовит нападение на долину Иммен Таллат. Он собрал огромную армию — не только людей, но и странных существ, выведенных в подземельях его крепости. Они планируют атаковать во время следующего полнолуния, когда Мост будет открыт, чтобы захватить его и использовать для вторжения на Запад."
"Ты уверен в этом?" - спросил Арагорн, мгновенно собравшись и отложив документы, которые изучал.
"Да, мой король. Я был частью разведывательного отряда, посланного следить за крепостью Мор-Рокот. Все остальные... были схвачены. Я едва спасся."
Арагорн немедленно созвал военный совет. Фарамир, находившийся в Минас Тирите, присутствовал лично; другие лидеры, включая Эомера, Торина III и Калариона, были уведомлены через палантиры — древние видящие камни, которые снова начали использовать после падения Саурона.
"Если мы позволим Манвэндилю захватить Мост, он получит прямой путь для вторжения как на Запад, так и на Восток," - сказал Фарамир, изучая карты долины Иммен Таллат. "Мы должны укрепить оборону долины."
"Но у нас есть преимущество," - заметил Эомер через палантир. "Мы знаем о его планах и можем подготовить засаду."
"Не совсем," - возразил Каларион. "Манвэндиль обладает сильной магией. Он может почувствовать большое скопление войск и изменить свои планы."
"Тогда что ты предлагаешь?" - спросил Арагорн.
"Небольшой, но мощный отряд. Элитные воины Запада и Востока, способные задержать его армию, пока основные силы не прибудут по сигналу."
После долгих обсуждений был принят план. В долину Иммен Таллат отправится отряд из пятидесяти бойцов — по десять от каждого из основных народов: людей Гондора, всадников Рохана, гномов Эребора, эльфов Запада и воинов Востока. Они расположатся у арки Моста под видом торгового каравана и церемониальной стражи (что не было необычным, учитывая важность Моста).
Основные силы — армии Гондора, Рохана, гномов и восточных союзников — будут скрытно размещены в окрестных горах, готовые прийти на помощь по сигналу. Сигналом должен был служить свет особых эльфийских светильников, видимый на большие расстояния даже сквозь туман и дождь.
Во главе элитного отряда встали Арагорн и Каларион, символизируя единство Запада и Востока. С ними были Эовин, чей меч уже однажды победил неуязвимого врага; Гимли с его верным топором; Леголас с его смертоносным луком; и другие выдающиеся воины из всех союзных народов.
План был рискованным, но они понимали, что не могут позволить Манвэндилю захватить Мост. Это означало бы конец только зарождающегося мира между Востоком и Западом и начало новой эры тьмы для всего Средиземья.
Когда все приготовления были завершены, Арагорн нашел момент, чтобы поговорить с Эовин, которая проверяла свое оружие перед отъездом.
"Ты не обязана идти," - мягко сказал он. "У тебя есть дети, которые нуждаются в матери."
Эовин подняла взгляд от меча, который полировала:
"Именно поэтому я должна идти. Ради них — чтобы они жили в мире, а не в страхе перед новым темным владыкой." Она слабо улыбнулась. "К тому же, Фарамир будет рядом с основными силами. Если мы падем, он позаботится о них."
Арагорн понимающе кивнул:
"Ты всегда была храбрее многих мужчин, Эовин из Рохана. Я рад, что ты с нами в этой битве."
На следующий день элитный отряд выехал из Минас Тирита, направляясь к долине Иммен Таллат. Впереди их ждала, возможно, самая важная битва со времен падения Саурона — битва, которая определит, будет ли продолжаться новая эра мира и сотрудничества или Средиземье снова погрузится во тьму под властью нового кольца. не только Запада, но и Востока: Каларион от авари; Зафир, вождь харадрим; Боргар, предводитель балхотов; Торин III от гномов Эребора; Галадриэль, вернувшаяся из Валинора; Леголас от лесных эльфов; Эомер от Рохана; Фарамир и Эовин от Итилиэна; Эльфир от Дол Амрота; Сэмвайз Гэмджи как представитель хоббитов; и многие другие.
"Мост между Востоком и Западом остается открытым во время каждого полнолуния," - говорил Арагорн. "Это дает нам возможность установить новые связи, обменяться знаниями, торговать, и, главное, научиться понимать друг друга."
"Мой народ до сих пор с опаской относится к этому," - признался Зафир. "Слишком долго мы видели в Гондоре врага. Но я лично был свидетелем чуда в долине Иммен Таллат и готов дать шанс этому новому союзу."
"Как и я," - кивнул Боргар, его массивная фигура выделялась даже среди мускулистых воинов Рохана. "Хотя многие балхоты все еще помнят битвы с всадниками Севера, мы устали от вечной войны. И мы помним, что когда-то наши народы были союзниками, до прихода Саурона."
"Именно так," - подтвердил Каларион. "В Первую эпоху, до восхождения Моргота, все народы Средиземья жили в относительном мире. Именно темные владыки посеяли семена недоверия и ненависти, которые выросли в тысячелетия конфликтов."
"И теперь новый темный владыка угрожает этому миру," - мрачно заметил Фарамир. "Манвэндиль не сдался. Он отступил, чтобы собрать силы и выковать новые планы."
"Мои разведчики докладывают о странной активности в Дальневосточных горах," - сказал Зафир. "Там, за пределами моих земель, строятся черные башни, похожие на те, что мы видели в Мордоре во времена Саурона. И к ним стекаются те, кто отказался от перемирия — самые непримиримые из харадрим, вастаков и других народов Востока."
"Манвэндиль создает свой собственный Мордор," - задумчиво сказала Галадриэль. "Но на этот раз дальше от Запада, в землях, где его влияние всегда было сильнее."
"Что нам делать?" - спросил Эомер. "Отправить объединенную армию на Восток? Уничтожить угрозу, пока она не выросла слишком сильной?"
Арагорн покачал головой:
"Нет. Слишком многие на Востоке все еще не доверяют Западу. Если мы вторгнемся на восточные территории с армией, даже с благими намерениями, это может только усилить их подозрения и оттолкнуть тех, кто начал сомневаться в правоте Манвэндиля."
"Король прав," - поддержал его Каларион. "Путь войны — это именно то, чего хочет Манвэндиль. Он жаждет конфликта, в котором может использовать старую ненависть, чтобы усилить свою власть."
"Тогда что ты предлагаешь?" - спросил Боргар.
"Мы должны укрепить наш новый союз," - твердо сказал Арагорн. "Установить регулярную торговлю между Востоком и Западом, обменяться знаниями, культурой. Показать народам обеих сторон, что мир приносит больше выгод, чем война."
"И в то же время," - добавил Фарамир, "мы должны быть готовы к обороне. Манвэндиль не будет бездействовать вечно. Рано или поздно он нанесет удар."
После долгих обсуждений был принят план действий. Решили установить постоянные торговые посты у обоих концов Моста, чтобы даже в те дни, когда сам Мост закрыт, люди могли оставлять товары для обмена. Гномы Эребора предложили свои услуги по созданию новой дороги от Одинокой Горы к долине Иммен Таллат, которая облегчила бы путешествие между Западом и Востоком.
Авари согласились поделиться некоторыми из своих древних знаний о целительстве и сельском хозяйстве, а Запад предложил свои технологии и ремесла. Было решено также создать объединенные патрули, состоящие из воинов Запада и Востока, для защиты торговых путей и борьбы с бандитами, которые могли использовать неспокойное время для своей выгоды.
После завершения совета Арагорн пригласил ключевых участников в свои личные покои для более неформальной беседы. Там, в уютной комнате с видом на Белое Древо, они продолжили обсуждать будущее Средиземья.
"Не всё решается на официальных советах," - заметил король, наливая вино в кубки. "Иногда самые важные договоренности достигаются в тихих разговорах у камина."
"Мудрые слова," - кивнул Каларион, принимая кубок. "В Восточном Лориэне мы называем это "беседами сердца" — когда говорят не только умы, но и сердца собеседников."
Галадриэль, сидевшая у окна, подняла голову:
"Скажи мне, Каларион, что случилось с авари после разделения? Наши истории говорят так мало о тех, кто отказался от пути в Валинор."
Эльф Востока задумчиво посмотрел в свой кубок:
"Путь был нелегким. Когда солнце впервые поднялось над Средиземьем, мы продолжили свое путешествие на восток, дальше от растущей тени Моргота. Мы нашли плодородные земли за Красными горами, установили там свои королевства. На какое-то время наступил мир."
"А потом?" - спросил Арагорн.
"Потом пришел тот, кого вы знаете как Саурона, но он называл себя другим именем — Аннатар, Владыка Даров. Он предложил нам знания и силу, как позже предложил эльфам Эрегиона. Некоторые поверили ему, другие заподозрили обман. Наш народ разделился снова."
"Он создал кольца и для вас?" - спросила Эовин.
"Нет. К тому времени он уже научился более тонким методам контроля. Он развращал не телами, а душами, превращая благородные цели в жажду власти, любовь к родине — в ненависть к чужакам." Каларион вздохнул. "Многие из авари попали под его влияние, стали служить ему, сначала тайно, потом открыто. Другие отступили еще дальше на восток или скрылись в тайных долинах, защищенных древней магией. Восточный Лориэн был одним из таких убежищ."
"А Манвэндиль?" - спросил Фарамир. "Когда он появился в ваших землях?"
"После падения Нуменора. Он прибыл на черном корабле, один из немногих выживших. Но в отличие от верных, основавших Гондор и Арнор, он был полон гнева и жажды мести. Он винил Валар в гибели своей родины и поклялся создать новую империю, которая затмит Нуменор и бросит вызов самим богам."
"И он искал союзников среди авари," - догадался Арагорн.
"Да. Он нашел тех, кто был разочарован в Западе, кто чувствовал себя покинутым своими братьями, ушедшими в Валинор. Вместе они основали королевство Мор-Рокот, Черную Ярость, в дальневосточных землях. Но авари Восточного Лориэна не поддались его соблазнам. Мы помнили уроки прошлого и видели тьму в его сердце."
"И теперь он возвращается, собирая под своим знаменем всех недовольных," - мрачно заключил Эомер.
"Но на этот раз мы готовы," - твердо сказал Арагорн. "И мы не одни. Восток и Запад наконец-то могут противостоять злу вместе, а не порознь."
После этого разговора каждый из лидеров вернулся в свои земли, неся весть о новом союзе и о предстоящих переменах. Месяцы шли, и постепенно жизнь в Средиземье начала меняться.
В Минас Тирите открылся восточный квартал, где торговцы из Харада и других восточных земель предлагали свои экзотические товары: шелка, специи, драгоценные камни невиданных цветов, лекарственные травы с удивительными свойствами. В ответ, в главных городах Востока появились западные купцы с гондорской сталью, эльфийскими тканями и гномьими механизмами.
Знания тоже текли свободно через открытый Мост. Целители Гондора с удивлением изучали восточные методы лечения, использующие акупунктуру и травы, неизвестные на Западе. В свою очередь, восточные мудрецы жадно впитывали западную математику, астрономию и философию.
Культурный обмен, возможно, был самым удивительным. Эльфийские песни звучали на восточных праздниках, а сложные танцевальные ритуалы харадрим вызывали восхищение в залах Минас Тирита. Даже гномы, обычно замкнутые и недоверчивые к чужакам, начали торговать с Востоком, обменивая свои непревзойденные металлические изделия на редкие минералы из дальних земель.
Но не все принимали новый порядок с радостью. Были те, особенно среди старшего поколения как на Западе, так и на Востоке, кто помнил времена войны и не мог так легко забыть старую вражду. В тавернах Гондора иногда вспыхивали драки между местными и восточными гостями, а на восточных базарах западных торговцев порой встречали с открытой враждебностью.
Арагорн и другие лидеры понимали, что нельзя ожидать мгновенных перемен в сердцах и умах людей. Потребуются годы, возможно, поколения, чтобы залечить раны, нанесенные столетиями конфликтов. Но первые шаги были сделаны, и с каждым месяцем напряжение между Востоком и Западом постепенно ослабевало.
Однако, как и предупреждали мудрые, Манвэндиль не бездействовал. В Дальневосточных горах росли черные башни, к которым стекались недовольные и разочарованные со всех концов Средиземья. Шпионы докладывали о странных ритуалах, проводимых в этих башнях, о порабощенных рабочих, добывающих металлы из глубоких шахт, о кузницах, работающих днем и ночью.
Год спустя после открытия Моста, во время очередного полнолуния, когда путь между мирами снова стал проходимым, в Минас Тирит прибыл запыхавшийся гонец в изорванной одежде. Он требовал немедленной аудиенции у короля, утверждая, что несет жизненно важные новости от авари Восточного Лориэна.
Арагорн принял его без промедления. Гонец, молодой авари с серебристыми волосами и глубоким шрамом через лицо, склонился в быстром поклоне и заговорил на западном языке с сильным акцентом:
"Король Элессар, я принес предупреждение от Совета Авари. Манвэндиль готовит нападение на долину Иммен Таллат. Он собрал огромную армию — не только людей, но и странных существ, выведенных в подземельях его крепости. Они планируют атаковать во время следующего полнолуния, когда Мост будет открыт, чтобы захватить его и использовать для вторжения на Запад."
"Ты уверен в этом?" - спросил Арагорн, мгновенно собравшись и отложив документы, которые изучал.
"Да, мой король. Я был частью разведывательного отряда, посланного следить за крепостью Мор-Рокот. Все остальные... были схвачены. Я едва спасся."
Арагорн немедленно созвал военный совет. Фарамир, находившийся в Минас Тирите, присутствовал лично; другие лидеры, включая Эомера, Торина III и Калариона, были уведомлены через палантиры — древние видящие камни, которые снова начали использовать после падения Саурона.
"Если мы позволим Манвэндилю захватить Мост, он получит прямой путь для вторжения как на Запад, так и на Восток," - сказал Фарамир, изучая карты долины Иммен Таллат. "Мы должны укрепить оборону долины."
"Но у нас есть преимущество," - заметил Эомер через палантир. "Мы знаем о его планах и можем подготовить засаду."
"Не совсем," - возразил Каларион. "Манвэндиль обладает сильной магией. Он может почувствовать большое скопление войск и изменить свои планы."
"Тогда что ты предлагаешь?" - спросил Арагорн.
"Небольшой, но мощный отряд. Элитные воины Запада и Востока, способные задержать его армию, пока основные силы не прибудут по сигналу."
После долгих обсуждений был принят план. В долину Иммен Таллат отправится отряд из пятидесяти бойцов — по десять от каждого из основных народов: людей Гондора, всадников Рохана, гномов Эребора, эльфов Запада и воинов Востока. Они расположатся у арки Моста под видом торгового каравана и церемониальной стражи (что не было необычным, учитывая важность Моста).
Основные силы — армии Гондора, Рохана, гномов и восточных союзников — будут скрытно размещены в окрестных горах, готовые прийти на помощь по сигналу. Сигналом должен был служить свет особых эльфийских светильников, видимый на большие расстояния даже сквозь туман и дождь.
Во главе элитного отряда встали Арагорн и Каларион, символизируя единство Запада и Востока. С ними были Эовин, чей меч уже однажды победил неуязвимого врага; Гимли с его верным топором; Леголас с его смертоносным луком; и другие выдающиеся воины из всех союзных народов.
План был рискованным, но они понимали, что не могут позволить Манвэндилю захватить Мост. Это означало бы конец только зарождающегося мира между Востоком и Западом и начало новой эры тьмы для всего Средиземья.
Когда все приготовления были завершены, Арагорн нашел момент, чтобы поговорить с Эовин, которая проверяла свое оружие перед отъездом.
"Ты не обязана идти," - мягко сказал он. "У тебя есть дети, которые нуждаются в матери."
Эовин подняла взгляд от меча, который полировала:
"Именно поэтому я должна идти. Ради них — чтобы они жили в мире, а не в страхе перед новым темным владыкой." Она слабо улыбнулась. "К тому же, Фарамир будет рядом с основными силами. Если мы падем, он позаботится о них."
Арагорн понимающе кивнул:
"Ты всегда была храбрее многих мужчин, Эовин из Рохана. Я рад, что ты с нами в этой битве."
На следующий день элитный отряд выехал из Минас Тирита, направляясь к долине Иммен Таллат. Впереди их ждала, возможно, самая важная битва со времен падения Саурона — битва, которая определит, будет ли продолжаться новая эра мира и сотрудничества или Средиземье снова погрузится во тьму под властью нового кольца.
Долина Иммен Таллат купалась в серебристом свете полной луны, когда элитный отряд Арагорна и Калариона расположился у арки Моста. Они прибыли за три дня до ожидаемого нападения, тщательно изучили местность и подготовили позиции для обороны.
В отличие от прошлого раза, когда они наспех возводили укрепления, теперь у них было время для более тщательной подготовки. Под руководством гномов были выкопаны замаскированные рвы и ямы-ловушки на наиболее вероятных путях наступления врага. Эльфы Леголаса установили на стратегических позициях свои знаменитые "поющие стрелы" — особые стрелы, которые издавали пронзительный свист в полете, сея панику среди врагов.
Арагорн, Каларион и другие командиры собрались на последний совет перед битвой. Они расположились в небольшой палатке, установленной в стороне от основного лагеря, где карта долины была разложена на походном столе.
"Разведчики докладывают, что армия Манвэндиля уже в пути," - сказал Каларион, указывая на восточные проходы в горах. "Они продвигаются медленно, стараясь не привлекать внимания, но их много — несколько тысяч."
"Какова их композиция?" - спросил Арагорн.
"Разнообразная. Там есть люди Востока — харадрим, вастаки, балхоты, но все из числа непримиримых, тех, кто отверг мирные предложения. Есть орки, не только из Мордора, но и новые породы, выведенные в лабораториях Манвэндиля. И..." Каларион помедлил, его лицо помрачнело. "Есть существа, которых мы не можем опознать. Нечто новое и страшное."
"Мы готовы к ним?" - спросила Эовин, ее рука невольно коснулась рукояти меча.
"Мы готовы ко всему, что Манвэндиль может бросить против нас," - уверенно ответил Гимли, поглаживая лезвие своего топора. "Пусть только попробуют прорваться через наши ловушки."
Леголас, стоявший у входа в палатку и вглядывавшийся в ночное небо, внезапно напрягся:
"Что-то происходит."
Все вышли наружу. В небе над долиной собирались тучи — неестественно быстро, словно направляемые невидимой рукой. Они закручивались в спираль, в центре которой формировалось нечто похожее на глаз, светящийся пурпурным светом.
"Он здесь," - тихо сказал Каларион. "Манвэндиль пришел раньше, чем мы ожидали."
"Всем на позиции!" - скомандовал Арагорн. "Подготовить сигнальные огни!"
Воины быстро разошлись по своим местам. Арагорн, Каларион, Эовин, Леголас и Гимли заняли позицию у самой арки Моста, готовые защищать ее до последнего.
Странный свет в небе становился все ярче, а затем из центра спирали ударил луч пурпурного света, направленный прямо на арку Моста. Когда он коснулся древних камней, те начали вибрировать и светиться.
"Он пытается активировать Мост раньше времени!" - воскликнул Каларион. "Использует свое кольцо, чтобы принудительно открыть путь!"
"Это возможно?" - спросил Арагорн, крепче сжимая Андурил.
"Теоретически — да. Но это потребует огромной силы и нарушит естественный баланс между мирами. Последствия могут быть катастрофическими."
В этот момент земля содрогнулась, и с восточного края долины появилась первая волна атакующих. Это были не люди и не орки, а странные существа с паукообразными телами и многочисленными конечностями, покрытыми хитиновой броней. Их глаза светились тем же пурпурным светом, что и "глаз" в небе.
"Что это за твари?" - выдохнул Гимли, поднимая топор.
"Творения Манвэндиля," - мрачно ответил Каларион. "Результат его экспериментов с древней магией и искаженной жизнью."
Паукообразные существа двигались с удивительной скоростью, перепрыгивая через рвы и ямы, словно чувствуя опасность. За ними следовала более традиционная армия — орки и люди Востока, объединенные под знаменем с пурпурным символом, напоминающим стилизованный глаз.
"Лучники!" - скомандовал Арагорн. "Целься в пауков! Останови их, прежде чем они достигнут наших позиций!"
Леголас и другие эльфийские лучники выпустили град стрел. Многие паукообразные существа пали, их тела дергались в предсмертных конвульсиях, но остальные продолжали наступление, не обращая внимания на потери.
Когда первая волна атакующих достигла оборонительных позиций, началась рукопашная схватка. Гимли и гномы встретили врага стеной щитов и топоров, рохирримы атаковали флангами, прорубаясь сквозь ряды орков, эльфы продолжали осыпать противника стрелами с более дальних позиций.
Арагорн сражался в самом центре битвы. Андурил сиял холодным светом, рассекая хитиновую броню паукообразных существ словно бумагу. Рядом с ним Каларион демонстрировал боевое искусство авари — стиль, сочетающий элементы западного и восточного фехтования, с акцентом на быстрые, смертоносные удары.
Эовин, чей страх перед Королем-Чародеем давно уступил место уверенности опытного воина, сражалась с хладнокровным мастерством. Ее меч описывал смертоносные дуги, каждый удар находил свою цель.
Несмотря на малочисленность, элитный отряд держался против превосходящих сил врага. Но все понимали, что это лишь начало — основные силы Манвэндиля еще не вступили в бой.
И действительно, вскоре над полем битвы пронесся ужасающий крик — не человеческий, не звериный, но словно смесь обоих. С неба спускались крылатые фигуры, похожие на назгулов, но более материальные, с телами, покрытыми чешуей, и крыльями, напоминающими крылья летучих мышей.
"Нолгаль!" - воскликнул Каларион. "Темные маги Востока, добровольно принявшие форму чудовищ ради силы!"
Эти крылатые существа атаковали сверху, выбирая своими целями командиров и самых опасных бойцов. Один из них спикировал на Арагорна, его когти были направлены на лицо короля.
Но прежде чем он достиг своей цели, стрела Леголаса пронзила его крыло, заставив существо закричать от боли и сбиться с курса. Арагорн воспользовался этим, чтобы нанести смертельный удар, когда тварь пролетала мимо.
"Они целятся в Мост!" - крикнул Каларион, указывая на группу нолгаль, летящих прямо к арке. "Не дайте им достичь его!"
Леголас и эльфийские лучники перенесли огонь на крылатых существ, сбивая одного за другим. Но некоторым все же удалось прорваться. Они приземлились у арки и начали странный ритуал, их когтистые руки двигались в сложных жестах, а голоса сливались в жуткое песнопение.
Арка Моста отреагировала на их магию — руны на ней начали светиться ярче, но не привычным серебристым светом, а тем же пурпурным, что исходил от кольца Манвэндиля. Пространство внутри арки начало искажаться, словно поверхность воды, в которую бросили камень.
"Они пытаются изменить настройку Моста!" - в ужасе воскликнул Каларион. "Перенаправить его не в Восточный Лориэн, а в крепость Манвэндиля!"
"Как нам остановить их?" - спросил Арагорн, отбиваясь от очередной атаки паукообразных существ.
"Нужно прервать их ритуал. И..." Каларион достал из-под доспеха кристалл, похожий на те, что использовались для открытия Моста. "У меня есть ключ хранителя. С его помощью можно стабилизировать Мост, но мне нужно время и пространство для ритуала."
"Мы дадим тебе это," - решительно сказал Арагорн. "Эовин, Гимли, Леголас — со мной! Мы должны расчистить арку!"
Четверо воинов, сражавшихся бок о бок в множестве битв, бросились к арке, где нолгаль продолжали свой зловещий ритуал. Леголас на бегу выпускал стрелу за стрелой, вынуждая крылатых существ прервать свои жесты, чтобы уклониться.
Достигнув арки, Арагорн и его товарищи вступили в ожесточенную схватку с нолгаль. Эти существа оказались сильными противниками — быстрыми, ловкими и обладающими смертоносными когтями, которые могли разорвать даже гномью кольчугу.
Один из нолгаль атаковал Гимли, его когти скользнули по наплечнику гнома, оставив глубокие борозды в металле. Гимли ответил мощным ударом топора, который отсек существу руку. Темная, почти черная кровь брызнула из раны, но нолгаль, казалось, не чувствовал боли и атаковал снова, используя оставшуюся руку и зубы.
Эовин сражалась с двумя противниками одновременно, ее меч двигался с такой скоростью, что казался размытым. Один из нолгаль упал с рассеченной грудью, второй отступил, шипя от ярости.
Леголас, исчерпав запас стрел, перешел на ближний бой, используя свои белые ножи. Его эльфийская скорость позволяла ему уклоняться от атак и наносить точные удары в уязвимые места противников.
Арагорн, опытнейший воин Средиземья, сражался с предводителем нолгаль — существом крупнее остальных, с короной из костяных выростов на голове. Их поединок был подобен смертельному танцу, где малейшая ошибка означала гибель.
Постепенно защитники оттесняли нолгаль от арки. Каларион воспользовался этим, чтобы начать свой ритуал. Он поднял кристалл хранителя над головой и запел на древнем языке авари — мелодичном, но исполненном силы. Кристалл засиял ярким серебристым светом, который начал распространяться по арке Моста, постепенно вытесняя пурпурное сияние магии Манвэндиля.
Но битва была далека от завершения. Новые волны врагов продолжали прибывать, и силы маленького отряда защитников таяли. Многие уже были ранены, некоторые пали. Положение становилось критическим.
"Сигнальные огни!" - скомандовал Арагорн, отбиваясь от очередной атаки. "Зажгите сигнальные огни! Нам нужна помощь основных сил!"
Один из эльфов, находившийся в относительной безопасности на возвышении, зажег специальный эльфийский светильник. Его свет, ярче самой яркой звезды, взметнулся в небо, пробивая даже клубящиеся тучи, созданные магией Манвэндиля.
Это был сигнал для скрытых в горах основных армий Запада и Востока. Теперь все зависело от того, смогут ли защитники продержаться до прибытия подкрепления.
Ситуация усложнилась, когда в центре спирали туч появилась новая фигура — сам Манвэндиль, парящий в воздухе, окруженный пурпурным сиянием своего кольца. Он поднял руку, и с неба ударил новый луч света, еще более мощный, направленный прямо на арку Моста.
Каларион вскрикнул от боли, когда этот луч столкнулся с защитным полем, создаваемым его ритуалом. Силы были слишком неравны — один авари, даже с кристаллом хранителя, против могущественного мага с кольцом силы.
"Мне нужна помощь!" - крикнул Каларион. "Я не могу удерживать защиту в одиночку!"
Арагорн, расправившись с предводителем нолгаль, бросился к арке. Он встал рядом с Каларионом, подняв Андурил. Древний меч, перекованный из осколков Нарсиля, меч, разрубивший кольцо Саурона, засиял ярче, чем когда-либо, словно отвечая на зов своего владельца.
"Что я должен делать?" - спросил Арагорн.
"Направь силу меча в кристалл," - ответил Каларион, его голос был напряжен от усилия поддерживать защитный барьер. "Пусть наши силы объединятся — Запад и Восток, против общего врага."
Арагорн коснулся лезвием Андурила кристалла хранителя. Произошло нечто удивительное — свет меча и свет кристалла слились воедино, создавая барьер такой яркости и силы, что даже луч Манвэндиля начал ослабевать против него.
Видя это, Эовин, Гимли и Леголас также подошли к арке, встав вокруг Арагорна и Калариона. Они не обладали магическими артефактами, но их присутствие, их воля и храбрость словно усиливали защитный барьер.
Манвэндиль, парящий в небе, издал крик ярости, видя, как его атака отражается. Он направил всю мощь своего кольца на защитников, создавая вокруг них кольцо пурпурного пламени, которое начало сжиматься.
"Держитесь!" - крикнул Каларион. "Еще немного! Мост почти стабилизирован!"
И действительно, арка Моста теперь сияла чистым серебристым светом, пространство внутри нее прояснилось, и снова можно было увидеть прекрасные башни Восточного Лориэна на другой стороне.
В этот критический момент с обоих концов долины раздались звуки рогов — гондорских, рохиррских, гномьих и восточных. Основные силы союзников прибыли! Они атаковали армию Манвэндиля с двух сторон, беря ее в клещи.
Фарамир вел войска Гондора и Итилиэна с запада, Эомер командовал всадниками Рохана, обходя врага с фланга. С востока наступали объединенные силы дружественных народов Востока под командованием Зафира и Боргара. А с севера спускались гномы Эребора во главе с самим королем Торином III, их боевые кличи эхом отражались от гор.
Оказавшись в окружении, армия Манвэндиля начала распадаться. Паукообразные существа бессмысленно метались, потеряв направляющую волю своего создателя. Орки, как всегда трусливые без сильного лидера, пытались спастись бегством. Люди Востока сражались яростнее, но были дезорганизованы внезапной атакой с тыла.
Манвэндиль, видя поражение своей армии, направил всю мощь своего кольца на арку Моста в последней, отчаянной попытке разрушить ее, лишив врагов их главного достижения — единства Востока и Запада.
Но было поздно. Мост полностью активировался, и через него уже проходили подкрепления из Восточного Лориэна — лучники авари, чьи стрелы, казалось, сами находили цели, и странные существа, похожие на больших кошек с серебристой шерстью, быстрые и смертоносные.
Манвэндиль понял, что битва проиграна. С последним криком ярости он направил свое кольцо на небо, создавая вихрь такой силы, что многие воины, как союзники, так и его собственные последователи, были отброшены и упали на землю.
Воспользовавшись этим хаосом, древний нуменорец исчез в облаке пурпурного дыма, отступая к своей дальневосточной крепости. Его армия, лишившись лидера, быстро сдавалась или рассеивалась, преследуемая объединенными силами Запада и Востока.
Битва за Мост была выиграна. Ценой многих жизней, но союз Востока и Запада выстоял перед первым серьезным испытанием. Мост между мирами остался открытым, позволяя народам, разделенным тысячелетиями, продолжать строить новые отношения.
После битвы, когда раненые были перевязаны, а павшие с почестями похоронены, лидеры союза собрались у арки Моста для краткого совета.
"Манвэндиль бежал, но не побежден," - мрачно сказал Фарамир. "Он отступил в свою крепость, чтобы зализать раны и выковать новые планы."
"И мы должны быть готовы к ним," - кивнул Арагорн. "Но сегодня мы доказали, что вместе можем противостоять даже такому могущественному врагу."
"Более того," - добавил Каларион, "мы показали, что Восток и Запад могут не просто сражаться рядом, но и объединять свои силы, свою магию, свои сердца для общей цели. Это больше, чем просто военный союз — это начало нового единства."
Зафир, вождь харадрим, который еще недавно с опаской относился к альянсу с Гондором, теперь смотрел на Арагорна с новым уважением:
"Ты сражался достойно, король Запада. И твои люди тоже. Может быть, не все сказки, которыми нас пугали в детстве, были правдой."
"Как и сказки, которыми пугали нас," - с легкой улыбкой ответил Арагорн. "Похоже, нам всем есть чему поучиться друг у друга."
Торин III, король гномов, кивнул своей бородатой головой:
"Гномы Эребора поддерживают этот союз. Мы расширим торговые пути через долину и установим постоянный гарнизон для защиты Моста."
"Как и Рохан," - сказал Эомер. "Наши всадники будут патрулировать подходы к долине с запада."
"А воины Востока — с востока," - добавил Боргар. "Пусть Манвэндиль знает, что любая попытка снова атаковать это место встретит объединенный отпор всех свободных народов."
Они говорили долго, планируя будущее, в котором Мост между Востоком и Западом станет не просто переходом между географическими регионами, но символом нового единства, нового понимания между народами, слишком долго разделенными недоверием и враждой.
Когда совет закончился, Арагорн нашел момент поговорить с Каларионом наедине. Они стояли у арки Моста, глядя на видимые сквозь нее башни Восточного Лориэна, сияющие в лучах восходящего солнца.
"Что теперь?" - спросил король Гондора. "Мы отбили первую атаку, но Манвэндиль все еще там, в своей крепости, со своим кольцом."
"Теперь," - задумчиво ответил Каларион, "начинается настоящая работа. Укрепление союза, строительство доверия между народами, которые веками видели друг в друге лишь врагов. Это будет не менее сложно, чем сегодняшняя битва."
"А Манвэндиль?"
"Его время придет. Рано или поздно нам придется столкнуться с ним снова, в его собственной крепости. Но теперь мы будем готовы — не разрозненные народы, а единое Средиземье."
Арагорн кивнул, его взгляд был устремлен на горизонт, где золотые лучи рассвета боролись с уходящими тучами ночной битвы.
"Единое Средиземье," - повторил он. "Звучит как мечта, которую стоит воплотить в реальность."
"Мечты имеют свойство сбываться," - улыбнулся Каларион. "Особенно если за них стоит бороться."
С этими словами они повернулись и направились к лагерю, где их ждали товарищи по оружию и множество дел, которые предстояло решить в новую эпоху мира и сотрудничества между Востоком и Западом.
Долина Иммен Таллат купалась в серебристом свете полной луны, когда элитный отряд Арагорна и Калариона расположился у арки Моста. Они прибыли за три дня до ожидаемого нападения, тщательно изучили местность и подготовили позиции для обороны.
В отличие от прошлого раза, когда они наспех возводили укрепления, теперь у них было время для более тщательной подготовки. Под руководством гномов были выкопаны замаскированные рвы и ямы-ловушки на наиболее вероятных путях наступления врага. Эльфы Леголаса установили на стратегических позициях свои знаменитые "поющие стрелы" — особые стрелы, которые издавали пронзительный свист в полете, сея панику среди врагов.
Арагорн, Каларион и другие командиры собрались на последний совет перед битвой. Они расположились в небольшой палатке, установленной в стороне от основного лагеря, где карта долины была разложена на походном столе.
"Разведчики докладывают, что армия Манвэндиля уже в пути," - сказал Каларион, указывая на восточные проходы в горах. "Они продвигаются медленно, стараясь не привлекать внимания, но их много — несколько тысяч."
"Какова их композиция?" - спросил Арагорн.
"Разнообразная. Там есть люди Востока — харадрим, вастаки, балхоты, но все из числа непримиримых, тех, кто отверг мирные предложения. Есть орки, не только из Мордора, но и новые породы, выведенные в лабораториях Манвэндиля. И..." Каларион помедлил, его лицо помрачнело. "Есть существа, которых мы не можем опознать. Нечто новое и страшное."
"Мы готовы к ним?" - спросила Эовин, ее рука невольно коснулась рукояти меча.
"Мы готовы ко всему, что Манвэндиль может бросить против нас," - уверенно ответил Гимли, поглаживая лезвие своего топора. "Пусть только попробуют прорваться через наши ловушки."
Леголас, стоявший у входа в палатку и вглядывавшийся в ночное небо, внезапно напрягся:
"Что-то происходит."
Все вышли наружу. В небе над долиной собирались тучи — неестественно быстро, словно направляемые невидимой рукой. Они закручивались в спираль, в центре которой формировалось нечто похожее на глаз, светящийся пурпурным светом.
"Он здесь," - тихо сказал Каларион. "Манвэндиль пришел раньше, чем мы ожидали."
"Всем на позиции!" - скомандовал Арагорн. "Подготовить сигнальные огни!"
Воины быстро разошлись по своим местам. Арагорн, Каларион, Эовин, Леголас и Гимли заняли позицию у самой арки Моста, готовые защищать ее до последнего.
Странный свет в небе становился все ярче, а затем из центра спирали ударил луч пурпурного света, направленный прямо на арку Моста. Когда он коснулся древних камней, те начали вибрировать и светиться.
"Он пытается активировать Мост раньше времени!" - воскликнул Каларион. "Использует свое кольцо, чтобы принудительно открыть путь!"
"Это возможно?" - спросил Арагорн, крепче сжимая Андурил.
"Теоретически — да. Но это потребует огромной силы и нарушит естественный баланс между мирами. Последствия могут быть катастрофическими."
В этот момент земля содрогнулась, и с восточного края долины появилась первая волна атакующих. Это были не люди и не орки, а странные существа с паукообразными телами и многочисленными конечностями, покрытыми хитиновой броней. Их глаза светились тем же пурпурным светом, что и "глаз" в небе.
"Что это за твари?" - выдохнул Гимли, поднимая топор.
"Творения Манвэндиля," - мрачно ответил Каларион. "Результат его экспериментов с древней магией и искаженной жизнью."
Паукообразные существа двигались с удивительной скоростью, перепрыгивая через рвы и ямы, словно чувствуя опасность. За ними следовала более традиционная армия — орки и люди Востока, объединенные под знаменем с пурпурным символом, напоминающим стилизованный глаз.
"Лучники!" - скомандовал Арагорн. "Целься в пауков! Останови их, прежде чем они достигнут наших позиций!"
Леголас и другие эльфийские лучники выпустили град стрел. Многие паукообразные существа пали, их тела дергались в предсмертных конвульсиях, но остальные продолжали наступление, не обращая внимания на потери.
Когда первая волна атакующих достигла оборонительных позиций, началась рукопашная схватка. Гимли и гномы встретили врага стеной щитов и топоров, рохирримы атаковали флангами, прорубаясь сквозь ряды орков, эльфы продолжали осыпать противника стрелами с более дальних позиций.
Арагорн сражался в самом центре битвы. Андурил сиял холодным светом, рассекая хитиновую броню паукообразных существ словно бумагу. Рядом с ним Каларион демонстрировал боевое искусство авари — стиль, сочетающий элементы западного и восточного фехтования, с акцентом на быстрые, смертоносные удары.
Эовин, чей страх перед Королем-Чародеем давно уступил место уверенности опытного воина, сражалась с хладнокровным мастерством. Ее меч описывал смертоносные дуги, каждый удар находил свою цель.
Несмотря на малочисленность, элитный отряд держался против превосходящих сил врага. Но все понимали, что это лишь начало — основные силы Манвэндиля еще не вступили в бой.
И действительно, вскоре над полем битвы пронесся ужасающий крик — не человеческий, не звериный, но словно смесь обоих. С неба спускались крылатые фигуры, похожие на назгулов, но более материальные, с телами, покрытыми чешуей, и крыльями, напоминающими крылья летучих мышей.
"Нолгаль!" - воскликнул Каларион. "Темные маги Востока, добровольно принявшие форму чудовищ ради силы!"
Эти крылатые существа атаковали сверху, выбирая своими целями командиров и самых опасных бойцов. Один из них спикировал на Арагорна, его когти были направлены на лицо короля.
Но прежде чем он достиг своей цели, стрела Леголаса пронзила его крыло, заставив существо закричать от боли и сбиться с курса. Арагорн воспользовался этим, чтобы нанести смертельный удар, когда тварь пролетала мимо.
"Они целятся в Мост!" - крикнул Каларион, указывая на группу нолгаль, летящих прямо к арке. "Не дайте им достичь его!"
Леголас и эльфийские лучники перенесли огонь на крылатых существ, сбивая одного за другим. Но некоторым все же удалось прорваться. Они приземлились у арки и начали странный ритуал, их когтистые руки двигались в сложных жестах, а голоса сливались в жуткое песнопение.
Арка Моста отреагировала на их магию — руны на ней начали светиться ярче, но не привычным серебристым светом, а тем же пурпурным, что исходил от кольца Манвэндиля. Пространство внутри арки начало искажаться, словно поверхность воды, в которую бросили камень.
"Они пытаются изменить настройку Моста!" - в ужасе воскликнул Каларион. "Перенаправить его не в Восточный Лориэн, а в крепость Манвэндиля!"
"Как нам остановить их?" - спросил Арагорн, отбиваясь от очередной атаки паукообразных существ.
"Нужно прервать их ритуал. И..." Каларион достал из-под доспеха кристалл, похожий на те, что использовались для открытия Моста. "У меня есть ключ хранителя. С его помощью можно стабилизировать Мост, но мне нужно время и пространство для ритуала."
"Мы дадим тебе это," - решительно сказал Арагорн. "Эовин, Гимли, Леголас — со мной! Мы должны расчистить арку!"
Четверо воинов, сражавшихся бок о бок в множестве битв, бросились к арке, где нолгаль продолжали свой зловещий ритуал. Леголас на бегу выпускал стрелу за стрелой, вынуждая крылатых существ прервать свои жесты, чтобы уклониться.
Достигнув арки, Арагорн и его товарищи вступили в ожесточенную схватку с нолгаль. Эти существа оказались сильными противниками — быстрыми, ловкими и обладающими смертоносными когтями, которые могли разорвать даже гномью кольчугу.
Один из нолгаль атаковал Гимли, его когти скользнули по наплечнику гнома, оставив глубокие борозды в металле. Гимли ответил мощным ударом топора, который отсек существу руку. Темная, почти черная кровь брызнула из раны, но нолгаль, казалось, не чувствовал боли и атаковал снова, используя оставшуюся руку и зубы.
Эовин сражалась с двумя противниками одновременно, ее меч двигался с такой скоростью, что казался размытым. Один из нолгаль упал с рассеченной грудью, второй отступил, шипя от ярости.
Леголас, исчерпав запас стрел, перешел на ближний бой, используя свои белые ножи. Его эльфийская скорость позволяла ему уклоняться от атак и наносить точные удары в уязвимые места противников.
Арагорн, опытнейший воин Средиземья, сражался с предводителем нолгаль — существом крупнее остальных, с короной из костяных выростов на голове. Их поединок был подобен смертельному танцу, где малейшая ошибка означала гибель.
Постепенно защитники оттесняли нолгаль от арки. Каларион воспользовался этим, чтобы начать свой ритуал. Он поднял кристалл хранителя над головой и запел на древнем языке авари — мелодичном, но исполненном силы. Кристалл засиял ярким серебристым светом, который начал распространяться по арке Моста, постепенно вытесняя пурпурное сияние магии Манвэндиля.
Но битва была далека от завершения. Новые волны врагов продолжали прибывать, и силы маленького отряда защитников таяли. Многие уже были ранены, некоторые пали. Положение становилось критическим.
"Сигнальные огни!" - скомандовал Арагорн, отбиваясь от очередной атаки. "Зажгите сигнальные огни! Нам нужна помощь основных сил!"
Один из эльфов, находившийся в относительной безопасности на возвышении, зажег специальный эльфийский светильник. Его свет, ярче самой яркой звезды, взметнулся в небо, пробивая даже клубящиеся тучи, созданные магией Манвэндиля.
Это был сигнал для скрытых в горах основных армий Запада и Востока. Теперь все зависело от того, смогут ли защитники продержаться до прибытия подкрепления.
Ситуация усложнилась, когда в центре спирали туч появилась новая фигура — сам Манвэндиль, парящий в воздухе, окруженный пурпурным сиянием своего кольца. Он поднял руку, и с неба ударил новый луч света, еще более мощный, направленный прямо на арку Моста.
Каларион вскрикнул от боли, когда этот луч столкнулся с защитным полем, создаваемым его ритуалом. Силы были слишком неравны — один авари, даже с кристаллом хранителя, против могущественного мага с кольцом силы.
"Мне нужна помощь!" - крикнул Каларион. "Я не могу удерживать защиту в одиночку!"
Арагорн, расправившись с предводителем нолгаль, бросился к арке. Он встал рядом с Каларионом, подняв Андурил. Древний меч, перекованный из осколков Нарсиля, меч, разрубивший кольцо Саурона, засиял ярче, чем когда-либо, словно отвечая на зов своего владельца.
"Что я должен делать?" - спросил Арагорн.
"Направь силу меча в кристалл," - ответил Каларион, его голос был напряжен от усилия поддерживать защитный барьер. "Пусть наши силы объединятся — Запад и Восток, против общего врага."
Арагорн коснулся лезвием Андурила кристалла хранителя. Произошло нечто удивительное — свет меча и свет кристалла слились воедино, создавая барьер такой яркости и силы, что даже луч Манвэндиля начал ослабевать против него.
Видя это, Эовин, Гимли и Леголас также подошли к арке, встав вокруг Арагорна и Калариона. Они не обладали магическими артефактами, но их присутствие, их воля и храбрость словно усиливали защитный барьер.
Манвэндиль, парящий в небе, издал крик ярости, видя, как его атака отражается. Он направил всю мощь своего кольца на защитников, создавая вокруг них кольцо пурпурного пламени, которое начало сжиматься.
"Держитесь!" - крикнул Каларион. "Еще немного! Мост почти стабилизирован!"
И действительно, арка Моста теперь сияла чистым серебристым светом, пространство внутри нее прояснилось, и снова можно было увидеть прекрасные башни Восточного Лориэна на другой стороне.
В этот критический момент с обоих концов долины раздались звуки рогов — гондорских, рохиррских, гномьих и восточных. Основные силы союзников прибыли! Они атаковали армию Манвэндиля с двух сторон, беря ее в клещи.
Фарамир вел войска Гондора и Итилиэна с запада, Эомер командовал всадниками Рохана, обходя врага с фланга. С востока наступали объединенные силы дружественных народов Востока под командованием Зафира и Боргара. А с севера спускались гномы Эребора во главе с самим королем Торином III, их боевые кличи эхом отражались от гор.
Оказавшись в окружении, армия Манвэндиля начала распадаться. Паукообразные существа бессмысленно метались, потеряв направляющую волю своего создателя. Орки, как всегда трусливые без сильного лидера, пытались спастись бегством. Люди Востока сражались яростнее, но были дезорганизованы внезапной атакой с тыла.
Манвэндиль, видя поражение своей армии, направил всю мощь своего кольца на арку Моста в последней, отчаянной попытке разрушить ее, лишив врагов их главного достижения — единства Востока и Запада.
Но было поздно. Мост полностью активировался, и через него уже проходили подкрепления из Восточного Лориэна — лучники авари, чьи стрелы, казалось, сами находили цели, и странные существа, похожие на больших кошек с серебристой шерстью, быстрые и смертоносные.
Манвэндиль понял, что битва проиграна. С последним криком ярости он направил свое кольцо на небо, создавая вихрь такой силы, что многие воины, как союзники, так и его собственные последователи, были отброшены и упали на землю.
Воспользовавшись этим хаосом, древний нуменорец исчез в облаке пурпурного дыма, отступая к своей дальневосточной крепости. Его армия, лишившись лидера, быстро сдавалась или рассеивалась, преследуемая объединенными силами Запада и Востока.
Битва за Мост была выиграна. Ценой многих жизней, но союз Востока и Запада выстоял перед первым серьезным испытанием. Мост между мирами остался открытым, позволяя народам, разделенным тысячелетиями, продолжать строить новые отношения.
После битвы, когда раненые были перевязаны, а павшие с почестями похоронены, лидеры союза собрались у арки Моста для краткого совета.
"Манвэндиль бежал, но не побежден," - мрачно сказал Фарамир. "Он отступил в свою крепость, чтобы зализать раны и выковать новые планы."
"И мы должны быть готовы к ним," - кивнул Арагорн. "Но сегодня мы доказали, что вместе можем противостоять даже такому могущественному врагу."
"Более того," - добавил Каларион, "мы показали, что Восток и Запад могут не просто сражаться рядом, но и объединять свои силы, свою магию, свои сердца для общей цели. Это больше, чем просто военный союз — это начало нового единства."
Зафир, вождь харадрим, который еще недавно с опаской относился к альянсу с Гондором, теперь смотрел на Арагорна с новым уважением:
"Ты сражался достойно, король Запада. И твои люди тоже. Может быть, не все сказки, которыми нас пугали в детстве, были правдой."
"Как и сказки, которыми пугали нас," - с легкой улыбкой ответил Арагорн. "Похоже, нам всем есть чему поучиться друг у друга."
Торин III, король гномов, кивнул своей бородатой головой:
"Гномы Эребора поддерживают этот союз. Мы расширим торговые пути через долину и установим постоянный гарнизон для защиты Моста."
"Как и Рохан," - сказал Эомер. "Наши всадники будут патрулировать подходы к долине с запада."
"А воины Востока — с востока," - добавил Боргар. "Пусть Манвэндиль знает, что любая попытка снова атаковать это место встретит объединенный отпор всех свободных народов."
Они говорили долго, планируя будущее, в котором Мост между Востоком и Западом станет не просто переходом между географическими регионами, но символом нового единства, нового понимания между народами, слишком долго разделенными недоверием и враждой.
Когда совет закончился, Арагорн нашел момент поговорить с Каларионом наедине. Они стояли у арки Моста, глядя на видимые сквозь нее башни Восточного Лориэна, сияющие в лучах восходящего солнца.
"Что теперь?" - спросил король Гондора. "Мы отбили первую атаку, но Манвэндиль все еще там, в своей крепости, со своим кольцом."
"Теперь," - задумчиво ответил Каларион, "начинается настоящая работа. Укрепление союза, строительство доверия между народами, которые веками видели друг в друге лишь врагов. Это будет не менее сложно, чем сегодняшняя битва."
"А Манвэндиль?"
"Его время придет. Рано или поздно нам придется столкнуться с ним снова, в его собственной крепости. Но теперь мы будем готовы — не разрозненные народы, а единое Средиземье."
Арагорн кивнул, его взгляд был устремлен на горизонт, где золотые лучи рассвета боролись с уходящими тучами ночной битвы.
"Единое Средиземье," - повторил он. "Звучит как мечта, которую стоит воплотить в реальность."
"Мечты имеют свойство сбываться," - улыбнулся Каларион. "Особенно если за них стоит бороться."
С этими словами они повернулись и направились к лагерю, где их ждали товарищи по оружию и множество дел, которые предстояло решить в новую эпоху мира и сотрудничества между Востоком и Западом.
Прошло десять лет с момента открытия Моста между Востоком и Западом. Средиземье изменилось до неузнаваемости. Там, где когда-то проходили границы враждующих королевств, теперь тянулись оживленные торговые пути. Караваны постоянно двигались через долину Иммен Таллат, перевозя товары, знания и идеи между некогда разделенными мирами.
В Минас Тирите восточный квартал стал одним из самых оживленных и красочных в городе. Рынки пестрели экзотическими специями, шелками и драгоценностями, привезенными из дальних земель. Восточная архитектура влияла на новые постройки, создавая удивительный синтез стилей.
В Восточном Лориэне, столице авари, возник западный квартал, где гондорские, рохиррские и гномьи товары находили благодарных покупателей. Эльфийские корабелы учились у мастеров-кораблестроителей Дол Амрота, создавая новые типы судов, способных плавать по восточным морям, о которых на Западе раньше знали лишь из легенд.
В Эреборе гномы работали бок о бок с мастерами Востока, сочетая свое непревзойденное мастерство в обработке металлов с экзотическими материалами и техниками, привезенными из-за Красных гор. Их совместные творения становились легендарными произведениями искусства, желанными для королей и простых людей по всему Средиземью.
В Шире, все еще защищенном от чрезмерного влияния внешнего мира, тем не менее появились восточные сады, где выращивались необычные овощи и фрукты, привезенные предприимчивыми хоббитами из дальних путешествий. Истории о Востоке стали любимыми в тавернах, а молодые хоббиты все чаще мечтали о собственных приключениях за пределами своей уютной родины.
Но не все было безоблачно. Манвэндиль, потерпев поражение у Моста, отступил в свою дальневосточную крепость Мор-Рокот. Там, за пределами досягаемости союзных армий, он продолжал работать над своими темными планами, совершенствуя кольцо силы и создавая новых существ, искаженных его волей. Время от времени его агенты появлялись в восточных и западных королевствах, пытаясь посеять раздор и недоверие, подорвать растущую дружбу между народами.
Шпионы сообщали о странной активности вокруг Мор-Рокота: о столбах дыма, поднимающихся днем и ночью из огромных кузниц; о рабах, работающих в глубоких шахтах; о странных ритуалах, проводимых на вершине главной башни крепости в безлунные ночи.
Союз Востока и Запада внимательно следил за этими событиями, готовясь к неизбежной конфронтации. Были созданы объединенные военные силы, тренирующиеся вместе и изучающие тактику друг друга. Маги и мудрецы с обеих сторон исследовали природу кольца Манвэндиля, ища способы противостоять его силе.
Но большинство жителей Средиземья жили своей обычной жизнью, наслаждаясь плодами мира и сотрудничества. Для них Манвэндиль был далекой угрозой, историей для запугивания непослушных детей, а не реальной опасностью.
В десятую годовщину открытия Моста в долине Иммен Таллат был устроен грандиозный праздник. Делегации со всех концов Средиземья собрались, чтобы отметить это историческое событие. Арагорн и Арвен прибыли из Минас Тирита, Эомер — из Рохана, Торин III — из Эребора, Зафир и Боргар представляли восточные народы, Каларион — авари.
Среди почетных гостей были и хоббиты — уже совсем седой Сэмвайз Гэмджи со своим взрослым сыном Фродо-ладом, ставшим известным картографом и исследователем.
Они собрались у арки Моста, сияющей в лучах заходящего солнца, для торжественной церемонии. Арагорн, чьи волосы теперь были серебристыми, но осанка оставалась такой же благородной, как и десять лет назад, поднялся на небольшой помост.
"Друзья, союзники, братья и сестры из всех уголков Средиземья," - начал он. "Десять лет назад в этой долине произошло чудо. Не победа на поле боя, хотя мы и сражались здесь. Не магический ритуал, хотя и магия была задействована. Настоящим чудом было то, что народы, разделенные тысячелетиями недоверия и вражды, нашли в себе силы и мудрость протянуть друг другу руки дружбы."
Он обвел взглядом собравшихся — людей Запада и Востока, эльфов разных королевств, гномов, хоббитов, и даже нескольких энтов, пришедших из Фангорна, чтобы засвидетельствовать свое почтение историческому событию.
"За эти десять лет мы многое узнали друг о друге. Мы торговали не только товарами, но и идеями, знаниями, культурой. Мы обогатили друг друга, стали сильнее вместе. И да, у нас были трудности, недопонимания, конфликты. Но мы преодолевали их не силой оружия, а силой диалога и взаимного уважения."
Арагорн сделал паузу, его взгляд на мгновение обратился к восточному горизонту, где далеко за пределами видимости лежала крепость Манвэндиля.
"И пусть тьма все еще существует в этом мире, пусть есть те, кто хотел бы вернуть нас к временам раздора и войн. Но пока мы стоим вместе — Восток и Запад, люди и эльфы, гномы и хоббиты — свет, который мы создаем вместе, будет сильнее любой тьмы."
После этого начался праздник. Столы ломились от блюд со всех концов Средиземья — жареное мясо по-рохиррски соседствовало с острыми восточными соусами, эльфийские фрукты — с гномьими пирогами, хоббитские пироги — с экзотическими сладостями из дальних земель.
Музыканты разных народов играли вместе, создавая удивительные гармонии, в которых западные и восточные мелодии переплетались, образуя нечто новое и прекрасное. Танцоры демонстрировали свое искусство, а поэты и сказители делились историями своих народов.
Когда ночь опустилась на долину, и загорелись тысячи фонарей и костров, Арагорн нашел момент, чтобы поговорить с Сэмвайзом Гэмджи. Они сидели немного в стороне от основного веселья, на небольшом холме, откуда открывался вид на всю долину.
"Как ты думаешь, Сэм," - тихо спросил Арагорн, "что сказал бы Фродо, если бы увидел все это?"
Старый хоббит задумчиво посмотрел на звездное небо:
"Я думаю, мистер Фродо был бы счастлив, сэр. Он всегда верил, что есть что-то большее, что-то за пределами тьмы Мордора и войны за Кольцо. Он говорил, что мы боремся не только против чего-то, но и за что-то. И вот оно — то, за что стоило бороться."
Арагорн кивнул, его взгляд был устремлен к арке Моста, сияющей в лунном свете:
"Да, Сэм. Вот оно — то, за что стоило бороться. И за что, возможно, придется бороться снова."
"Ну, если этот Манвэндиль вздумает снова показать свою голову," - с неожиданной твердостью сказал Сэм, "он обнаружит, что Средиземье стало сильнее, чем когда он в последний раз пытался его завоевать."
Арагорн улыбнулся, глядя на старого хоббита с искренним уважением:
"Ты прав, мой друг. Средиземье стало сильнее. И что бы ни принесло будущее, я верю, что вместе мы сможем встретить его с надеждой."
Они сидели так некоторое время, бывший Следопыт Севера, ставший королем Воссоединенного Королевства, и простой садовник из Шира, помогший спасти мир. Два друга, наблюдающие за праздником, символизирующим новую эпоху единства и сотрудничества в мире, за спасение которого они когда-то сражались.
А далеко на востоке, за пределами самых подробных карт Гондора, в черной крепости Мор-Рокот, Манвэндиль стоял на вершине своей башни, глядя на запад. Его кольцо пульсировало пурпурным светом, словно в такт его мыслям. Он чувствовал радость и единство, исходящие от долины Иммен Таллат, и это причиняло ему почти физическую боль.
"Наслаждайтесь своим миром, пока можете," - прошептал он в ночь. "Ибо истинная война еще не началась. И когда она начнется, ни ваш союз, ни ваша дружба не спасут вас от силы, которую я создаю в глубинах этой крепости."
Он поднял руку с кольцом, и на мгновение в небе над крепостью возникло изображение нового кольца — больше и мощнее предыдущего, с девятью пурпурными камнями, вставленными в обод из черного металла.
"Одно Кольцо, чтобы править всеми," - прошептал Манвэндиль, его глаза горели фанатичным огнем. "Скоро. Очень скоро."
Но это уже другая история, которая будет рассказана в другое время.
Конец